— А он?
— А он… А он не отзывался. Ни в первый, ни во второй раз. И только на третий раз вышел из пучины вод и сказал, что у него на дне морском другая жена.
— Вейла.
— Она.
— Так Серсею никто не похищал?
— Она сбросилась с утёса. Когда узнала, что любимый её позабыл.
— Что-то у вашей Серсеи маниакально-суицидальный синдром, — заметила Лейка.
— Серсея была честной! И любила его! — упрямо повторил кот.
— Ладно, ладно, продолжай.
— Когда Хедерик понял, что Серсею приняли объятья моря, у него не было иного выхода, кроме как поднять её со дна и отвести к себе во дворец.
— Мог бы и домой вернуть!
— А вдруг бы она сбросилась ещё раз?
— Тоже верно. Чувствую, она могла. И, надо думать, Вейла не обрадовалась появлению другой возлюбленной короля.
— Хедерик не хотел выбирать, — мрачно продолжил кот. — Он сделал своими жёнами обеих.
— Мне начинает казаться, что главный самоубивец здесь он…
— Так продолжалось шесть сотен лет. Пока терпение обеих не иссякло. Вейла придумала способ вернуть Серсею домой. Она рассказала моей госпоже, что её королевству грозит беда. Показала видения с берегов.
— «Твоей госпоже…» Просто любопытно, а что всё это время делал ты?
— Это не важно!
— И всё же.
Кот недовольно засопел.
— Она бросила меня на берегу! — наконец прорычал он и для пущей достоверности встал на четыре лапы, прогнул спину. Получилось у него гораздо страшнее, чем у настоящего Пупсика.
— Но ты, видимо, её нашёл?
— Нашёл, — признал альмур. — Как только смог. Проклятая Вейла наложила на меня заклятье! Я шесть сотен лет не мог говорить!
Лейка искренне посочувствовала коту.
— Я бы её предупредил, что эта рыбина врёт! — продолжил кот. — Но мне оставалось только смотреть! Она дождалась, пока между Серсеей и Хедериком случится раздор. Потом рассказала о том, что дикари с другой стороны гор собираются уничтожить её народ. И помогла Серсее вернуться на сушу! Она лишь не сказала, что та не сумеет возвратиться назад!
— Почему?
— Да потому что стоило Серсее подняться в горы, как всё побережье накрыл океан!
— Люди считают, что всё несколько наоборот… что море отступило и эльфы проиграли войну…
— Море отступило уже потом! А тогда Серсея оказалась отрезана от города своего мужа. А я — заперт здесь, на дне! Я не знаю, что случилось с ней потом! Я пытался отправиться следом и предупредить её, что все слова Вейлы — ложь, но…
— Но…
— Но, когда попытался покинуть город, купол прорвало. Вода хлынула на улицы и затопила здесь всё.
— Ой-йо… Всё-таки во всём виноват кот…
— Во всём виновата Вейла!
Лейке не хотелось спорить.
— На твоём месте я бы извинилась перед царём, — всё-таки сказала она. — Если, конечно, ты хочешь, чтобы морской народ обрёл покой.
Подумала и добавила:
— С другой стороны, некоторым хорошо, как есть.
— Море отступило в тот же год, — продолжил Альмур. — Серсея увидела опустевшие дома и не захотела жить без возлюбленного. Она так к нему и не пришла. Что же касается твоих слов… Если бы я и считал, что виноват, то поделать ничего не могу. Хедерик винит в случившемся Серсею. Он думает, она предала его и город погубило её колдовство. И любит её. И ждёт, что она вернётся к нему. Пока его одержимость, клубок бушующих в нём чувств, не ослабнет — мы все заперты здесь.
— Фиолетовый, — внезапно вспомнила Лейка. — Никакая это не нежить. Это цвет проклятия.
Наступила тишина.
— Это всё очень грустно, — сказала наконец Лейка. — Но я — не Серсея. И ничем не могу помочь. Пожалуйста, отдай мне Пупсика. Мы просто хотим вернуться домой.
— Серсея никогда не придёт, — с грустью сказал кот. — Она мертва много сотен лет.
— Как было бы хорошо, если бы ты объяснил это царю.
— Да он с ума сойдёт! — возмущённо зашипел кот. — Разве можно эльфам такие вещи говорить?
Лейка устало опустилась на кровать. Она начинала подозревать, что дело зашло в тупик.
— Пока я не сниму проклятье, отсюда мне не выйти. Да?
— Наверное, — кот скрутился рогаликом и принялся лизать лапы. Лейка тоже подтянула ноги к груди и обняла колени. Она сидела и пыталась вспомнить хоть что-то о проклятьях и о том, как их снимать. В голову приходила единственная мысль — неупокоенный дух должен получить то, что не даёт ему покоя. Но её-то дух хотел невозможного… Хотел увидеть свою почившую жену и убедиться, что она не держит на него зла.
— А почему, собственно, нет… — задумчиво произнесла Лейка. — Одним неупокоенным духом больше, одним меньше…