— Ага. И используете при этом столько энергии, сколько среднему дракониду хватает на год жизни. Интересно, что будет, если на вас нападет тролль?
— Обычно я не затеваю ссор с троллями.
— Да, но они так вспыльчивы!
Элистан рассмеялся и спланировал к магазинчику.
— До скорой встречи, капитан, — крикнул он уже с земли.
— До свидания, господин Фокс, — отозвался капитан Майлз и пробормотал себе под нос. — На редкость обаятельный шалопай. Даже странно, мне никогда не нравились прожигатели жизни.
Перед тем, как зайти в магазин, Элистан огляделся по сторонам. В скверике гуляли мамаши с младенцами, по улицам шли деловитые прохожие. Мда, в Миррене одевались ярче. Но они, кажется, брали с собой что-то подобное. Ах да, Лансовы любимые тряпки линяло-фиолетового цвета вареного шелка. Но краску с крыльев смыть будет сложнее. Хотя, зачем смывать? Ведь можно просто покрасить их чем-нибудь в тон тела. Что ж, будем знать.
Еще через пару часов Элистан позвал Ланса.
— Ланс, прими меня, а то у меня солидный груз.
— Жду, — лаконично отозвался маг и протянул руку. Лис ухватился за призрачную руку и оказался в рубке.
Глава 6
Греза и грезы...
Элистан со вздохом облегчения бросил на стол газеты, журналы, книги, карты, схемы и атласы.
— Принимайте добычу, друзья, — предложил он.
Мирренцы сгрудились у стола и стали перебирать литературу. Элистан вдруг понял, как давила на него атмосфера вражды и розни Дрима. Он с облегчением подошел к друзьям и положил руки на плечи Тора и Гветелина.
— Ты обнимаешь эльфа? — усмехнулся Ланс.
— Ты не представляешь, как я счастлив, что могу это сделать!
Гветелин тепло улыбнулся дракониду.
— Мы очень волновались, Лис. Ты отсутствовал весь день. Последние три часа Ланс порывался установить с тобой связь, но боялся привлечь к тебе внимание.
В рубку заглянул Фертас Эхтранд.
— Господа, ужин на столе. Пойдемте, а то остынет. К тому же, если можно, я бы тоже хотел услышать рассказ Элистана.
— Да, идемте к столу, — поддержал Лис. — Я так и не пообедал сегодня. Единственное, выпил вина.
— Ты пил без закуски? — удивился Тор.
Путешественники перешли в кают-компанию и расположились за столом. Элистан с аппетитом принялся за еду, продолжая рассказ между двумя ложками.
— Да. За игрой в кости. Нужно же мне было раздобыть немного наличных денег. Правда, как мне потом объяснили, я играл в притоне.
— И тебе удалось унести оттуда крылья? — ахнула Мэрилин.
— Да, Мэри. Правда, пришлось отшвырнуть ради этого одного мордоворота — эльфа.
— Кого? — удивился Алан.
— Эльфа. Он работал вышибалой в притоне. И он действительно здоровяк. Раза в полтора-два тяжелее Лина.
— Ого!
— Вот именно, ого. Кроме того, ты мог не бояться привлечь ко мне внимание, Ланс. Я успел наследить, едва покинул корабль. Здесь не принято пользоваться магической энергией так же запросто, как у нас дома. Да и отдача магополя раза в три ниже. Соответственно и продолжительность жизни местных жителей.
— Странно, — удивленно сказал Арнольд. — Я представлял себе все это по-другому.
— Почему? — удивился Лис.
— Я нашел интересные записки, пока ты ходил на разведку. Заканчивай рассказ и я прочитаю это вслух.
— Да я, в общем, все рассказал.
— Обычное немногословие драконидов! Но сделай над собой усилие, Лис, ты же ходил на разведку, а мы все ждали твоих новостей.
— Не так уж я немногословен, Арни. Что я могу сказать? Расизм цветет здесь ясным цветом. Мы не сможем гулять все вместе. Тор может гулять с Аваяной, Арни может пойти со мной, а эльфам и людям нужно будет держаться друг друга. Вот только лизардменам нельзя показываться на публике. Магическую маскировку немедленно заметит местная служба контроля, а другой они не поддаются.
— Мы сегодня плавали в море, — скрипуче отозвался Греллах Доллайд. — Вода здесь хорошая, морское дно — тоже.
— Дно? — удивился Элистан.
— Для лизардменов море то же, что для драконидов воздух. Даже больше. Мы можем подолгу находиться под водой. Если ты считаешь, что нам можно совершать подводные прогулки, то мы будем довольны.
— Я думаю, что можно. Нужно только найти подходящее место для базы. Желательно, поближе к столице. Я принес карту, завтра посмотрим ее и все обсудим.
— Почему завтра? — удивился Арни.
— Потому что сегодня я хочу послушать твой рассказ. Ты заинтриговал меня.
Арнольд с гордым видом усмехнулся и сходил в свою каюту за какой-то толстой тетрадью.
— Ну что ж, друзья, налейте себе вина и слушайте. — Арни раскрыл тетрадь и сказал извиняющимся тоном. — Писавший, боюсь, больше ладил с поэзией, чем с логикой. Итак, начинаю. «Далеко — далеко в глубинах темного космоса плывет яркая золотая звезда. Лучи ее, видимые за многие световые годы, не тускнеют от пройденного пути и дальние соседи по галактике видят эту звезду такой же прекрасной и яркой, как и самые ближайшие. Звезда эта рассылает в космос не только золотой свет, но и мощное магическое поле. Свет этой звезды не меркнет и не тускнеет многие световые годы и проникает через самые плотные тучи. Не даром многие народы называют эту звезду Путеводной. Но тот, кто в пути будет ориентироваться на Путеводную звезду, рискует никогда не достичь своей цели. Ибо звезда эта движется, и управляют ей не природные силы, как другими звездами, но могучая магия, основанная на золотом магическом поле самой звезды.
Вокруг Путеводной звезды вращается только одна планета. Ось ее перпендикулярна плоскости орбиты, поэтому на ней царит вечная цветущая весна. Теплые лучи Путеводной звезды помогают вызревать плодам земли. А так как не прекращается на земле весна, то цветущие сады дают плоды трижды в год. Временами с неба падают теплые нежные дожди, прозрачные ручьи, журча, вливаются в кристальные реки, а реки неторопливо несут прохладную чистую воду в теплые моря. Берега морей не знают приливов, волны тихо и мелодично плещутся о песчаные берега. Ночью громадные звезды величественно светят с бездонного неба и отражаются от черной громады океана. Немногие бывшие там путники назвали эту планету Грезой. Но влюбленные напрасно стали бы искать ночное светило, столь украшающее серенады многих и многих миров. Греза не имеет спутника. В этом благословение ее климата и проклятие ее обитателей. Ибо давно известно, что только со спутником возможна полноценная жизнь.
Говорят, что звезды не влияют на живых существ. Просто живущие не замечают этого влияния, потому, что оно практически неизменно во время жизни целых поколений. И лишь изменчивые, прекрасные спутники планет вмешиваются в повседневные дела их обитателей. Но что будет с населением планеты, если вместо спутника, свысока приглядывающего за ними, оно на протяжении всей жизни видит неторопливо меняющийся узор звезд? Тогда чужие звезды, вместо того, чтобы с отстраненным любопытством и легкой завистью смотреть на жизнь чужой звезды, вмешиваются в судьбы ее обитателей по своему усмотрению.
А что получится, если обитатели планеты грез, в силу магии, изливаемой их собственным светилом, смогут сами направлять его путь?..» Здесь имеются в виду грезы, а не название планеты. Игра слов. Но продолжаю... «Формы жизни, разные настолько, что, казалось бы, одна планета не могла породить их. Такие, что не могут смешиваться друг с другом, однако пытаются друг другу помочь. Но так как грезы бывают разные — радость для одного часто оборачивается бедой для другого. Бесконечно чередуются для них радость и страдание, в зависимость от звезд, мимо которых лежит их путь.
И что будет, если обитатели вечной Грезы захотят прервать свой нелегкий путь на чудесной планете? Любые силы земли и неба будут к их услугам, ведь магия Путеводной звезды озаряет все их деяния. Небывалая, невиданная ни на одном из миров могучая техника, псионические силы, послушно служащие всем вместе и каждому в отдельности. И несовместимость пяти рас, живущих вместе волею звезд».