Ночью Виктор Палыч устроил мозговой «штурм» – обмен идеями и выработку плана действий. Сидя в расщелине скалы, он, Олег, Кирилл и Бобер искали способ – как уничтожить лагерь и при этом освободить женщину. До сих пор они соблюдали полное радиомолчание, и наверху пока ни о чем не знали. И хорошо, там ведь долго не думали б, спустили б приказ – взорвать все на мили вокруг, списав ее в необходимые потери. А он так не желает: главное, почему его группа до сих пор действует, причем очень даже неплохо работает – это взаимовыручка. Сам погибай, а товарища выручай – по этому старому советскому принципу они живут, и плевать хотели на меняющийся мир и отношение к этому лозунгу остальных. Вместе пришли, вместе и уйдем, или поляжем. И никак иначе, только так. А женщина та теперь в их группе, и ни у кого даже мысли не возникло, что можно просто ее здесь кинуть. Или вместе с ней – или никак.
С таким настроем четверо искали идеи. Остальные, рассыпанные на этой горно-скалистой пустынной местности поодиночке и парами, работали как обычно – вели наблюдение, сидели в дозоре или просто спали. – Сегодня ее продержали в блиндаже три часа. Внутрь по очереди зашли пятеро, на каждого примерно по полчаса. Как зашли – так и вышли, все спокойно, – доложил Кирилл. – Похоже, начали водить к ней на прослушивание подозреваемых, и она пока никого не узнала. – Их и было-то человек восемь, внедренных. – Олег невесело усмехнулся. – Скоро предоставят остальных – и финита комедия. – Среди этих пятерых наверняка были и подставы. А почему сегодня всех ей не представили, как думаете? – Виктор ожидающе поглядел на друзей. – Не было в лагере? – предположил Бобер. – Вот именно. И Пятого пока не видать. Как с ее охраной? – Хреново. Охраняют как шейха, в три заслона. Ни нам не пробиться, ни наемным убийцам. Если переть силой, успеют десять раз перепрятать или уничтожить.
Тут к ним протиснулся конопатый щуплый парень. – Командир! Ребята передали, в лагерь въехало несколько машин. Похоже, важные шишки, больно классные тачки. – Хорошо, продолжайте наблюдение, – кивнул ему Виктор, и тот растворился в ночи. – А вот и остальные подъехали. Что это означает? – Завтра ее последний день. Надо брать. – Олег выразил мнение остальных. – Связь с ней оборвалась, последний звуковой прибор сел. Надеюсь, у нее хватит ума не подключать радио! Хотя все может быть – женщины… – Это да! – с усмешкой подтвердил Бобер. – Мне в голову пришла одна мысль, более-менее осуществимая на практике, – друзья с интересом уставились на своего изобретательного командира. Его идеи почти всегда были оригинальными и неожиданными, и им не раз приходилось воплощать их в жизнь. – Загримируем Махмуда под помощника – у них похожи тела, а грим на лицо наложить для нашего Гоши не проблема.
Ребята сосредоточенно соображали, воздух даже загустел от усиленной работы мозгов. – Кирилл, реально его ввести в игру? – Я присмотрел одно местечко. Снять три пары часовых – и ты в лагере… – Он пройдет к блиндажу, пройдет как свой через все заслоны – сегодня мы отследили и записали на пленку весь путь настоящего помощника, Мах завтра просмотрит еще раз. Как зайдет внутрь – вкинет таблетку. В панике реально прихватить женщину и выйти с ней из-под засады. Смотреться будет нормально, что он тащит пленницу из-под огня. И пойдут к нам, организуем прикрытие, встретим. Главное, чтоб не догадались о подставе в первые минуты, пока не выйдут из зоны усиленного наблюдения вокруг блиндажа. В принципе шанс есть – их несколько раз видели рядом и в первый момент не заподозрят. Потом все вместе ходу. Коридор обеспечит основная группа. – А как же… – Бобер не успел докончить мысль, как Виктор уже ответил. – Одновременно выйдем на связь с базой. Ракеты ждут в полной боевой – я послал днем гонца с приказом. Минут через десять все здесь взлетит на воздух, нам как раз хватит, чтоб убраться подальше. – За десять минут и весь лагерь спрячется подальше, не деревня. – Олег вопросительно взглянул на командира. – Правильно, как только они услышат наш выход в эфир, так сразу объявят тревогу. А уж ракету засекут сразу и успеют эвакуироваться. Поэтому – что? – Надо, чтоб они не услышали, – подхватил Олег. – Вывести из строя их оборудование! – Верно мыслишь. Растешь, парень. – Олег зарделся: это было высшей похвалой командира. – Ты у нас снайпер. Возьмешь очкарика, он тебе назначение всех приборов выложит и конкретно куда стрелять подскажет. – Командир! Снайпер не хуже меня еще есть, сам знаешь. Разреши мне пойти с Махмудом. Я должен сам там быть. Загримируйте и меня под кого-нибудь! – Это мы обсудим. Какие еще замечания? – Больно гладко у тебя получается – буркнул, глядя в сторону, Бобер. – А если Маху засекут раньше и не дадут войти в блиндаж? – Подстрахуем. По видео их сегодняшнего прохода Мозг к утру подготовит рекомендации – что где говорить, был ли пароль, ну и остальное – в своем стиле. Еще вопросы? – Ребята молчали. Виктор продолжал: – Шум, выстрелы, обычная тревога – не страшно. Главное, чтоб не засекли летящую ракету и не просочились вглубь пещер, где их никакая ракета не достанет. Поэтому должна быть видимость местной разборки. Они сейчас подозревают друг друга, подсознательно ждут неприятностей. На этом и сыграем. Бобер, твоя задача – организовать коридор. Теперь конкретно…
Еще долго шло совещание, но уже без Олега: командир приказал ему и Махе спать.
….
Наступил очередной день. Проснулась я рано: вчера заболела голова после долгого общения со змеями, пришлось заставить себя лечь пораньше, чтобы вылечиться сном. Зато сегодня я как огурчик! Состояние какое-то невесомое, радостное. Может, это мои предчувствия, моя интуиция предупреждают? Хорошо бы.
Я достала из укромного местечка свои доллары и внимательно просмотрела их на свет. Вроде не фальшивые: полоска видна, воротник на мужике шершавый, не мнутся, краска стойкая. Вчера перед началом опознавания Рыбьи Глаза выдал мне наличными десять бумажек по тысяче долларов, я их тут же скатала в трубочку и спрятала, под его насмешливым взором. Ничего, урод, посмотрим, кто из нас последним посмеется! Как ни пытались они уговорить меня перевести деньги на счет, я стояла крепко – не нужны мне ваши счета, не знаю что такое и знать не хочу! – типично крестьянский подход. – И потом, как я на ваши виртуальные деньги смогу покупать реальную еду и одежду, находясь в плену? – этот мой вопрос поставил точку в споре о деньгах. На самом деле доллары их я себе не возьму, конечно, не собираюсь строить свою жизнь на крови невинных, но для отвода глаз мне это показалось хорошим ходом.
Почти час я делала зарядку, если так можно назвать мои потуги подвигаться в ограниченном пространстве подвала. Растягивала и разминала спину, через привычную тянущую боль. – Какая же я стала худенькая! – хвалила себя, растирая бока ладонями. Пропал многолетний жирок, убрались многие складочки… – В такой форме можно и с мужчинами заигрывать! Недаром охранник пялится… – Фу, Ната, какие мысли у тебя возникают, забыла, сколько тебе лет? – Ну и что? А если я так себя ощущаю – молодой и стройной?
Совсем с ума схожу, сама с собой разговаривать начала! Я поскакала на месте еще пять минут и позвала своего телохранителя – для умывания, так сказать, и поесть захотела. Почти как на курорте. В перспективе планирую его охмурить и купить – надо ж деньги куда-то потратить.
Повели на прослушку меня рано – и хорошо, а то вторая половина дня уж слишком жаркая и душная для моего слабого организма. Артистично морщась и переваливаясь уточкой, продолжила вчерашнюю линию поведения – смотрите, какая я дохлая и никчемная! Внутри блиндажа меня поджидал сюрприз – рассматривая рентгеновские снимки, у стола собственной персоной стоял сам Пятый. Как я его узнала – не знаю, ведь на сей раз аккуратная бородка меняла его облик, но узнала сразу. Аж пот прошиб! Хорошо, он не смотрел на меня, а то бы понял. Я мысленно отгородилась ото всего света, оставив в голове только туповатую женщину с идиотской улыбкой. – Хай! – вежливо поздоровалась.
В ответ меня тоже поприветствовали, с типично мужским снобизмом и подтекстом. – Как здоровье, как спина? – Слишком жарко у вас. Но ничего, привыкну, – словно чего-то испугавшись, поправилась я. – А спина болит, трудно встать, когда долго сидела или лежала. Если делать неправильные движения – дергает очень больно. – Скоро прибудет врач и вас вылечит, – насмешливо прервал мои излияния, обдав холодом ужасной действительности.