Выбрать главу

-Весьма польщен, – чуть наклонил голову Дмитрий Данилович.

Молодежь отправилась в каюту досматривать утренние сны.  Взрослые, понимая,  что разговор в шесть часов утра не клеится,  последовали примеру молодых.  До второго пробуждения,  коим был звук колокола,  оповестивший о времени завтрака, на палубе воцарилась тишина.  Капитан зашел в рубку к штурману деду Евгену:

-Доброе утро.

-С новым днем,  –  буркнул в бороду дед Евген.

–Как думаешь,  понравилось нашим путникам путешествие?

– Завтра узнаем,  –  спокойно ответил штурман.

-Иди, позавтракай,  я за штурвалом постою.

-Добро,  – сказал дед Евген и направился в кубрик.

Степан Денисович положил руки на штурвал и окинул взглядом переливающуюся серебристыми прожилками водную гладь, обрамленную то песочными,  то травянистыми берегами,  за которыми простирался лесной массив.  День обещал быть солнечным и теплым.

Ульяна вышла на палубу и прошлась вдоль борта.  Вскользь бросила взгляд на рубку,  и, поняв,  что там не бородатый штурман,  еще раз обернулась. Все верно, в рубке стоял капитан.  Девушка направилась к командиру катера.

-Доброе утро, гражданин капитан,  –  браво сказала Ульяна.

-Доброе,  – ответил Степан Денисович.

-А где дедок? – Поинтересовалась девушка.

-Решил отдохнуть.

-А, теперь вы у руля будете?

-А это имеет какое-то значение? – В свою очередь спросил капитан.

-Я вот что подумала,  может мы зарулим к какому-нибудь берегу  позагорать?

-С удовольствием,  но мы не можем.

-Почему?  Мы ж быстренько, часочка два – три позагораем и дальше в путь. -Смотрите,  какие тут пляжики замечательные встречаются.

–Нет, разлюбезная Ульяна, не можем мы так сделать, у нас все по расписанию.

-А я планировала еще позагорать, – разочарованно произнесла девушка.

-Что вам мешает позагорать прямо на катере? Например,  на верхней палубе,  – просто так сказал капитан.

-Как это – на катере?  – Ульяна ошалело  уставилась на капитана.

-Ну, если за катером нет никакой перспективы, – продолжил рассуждения Степан Денисович.

Ульяна в смятении отошла от рубки и направилась в кают-кафе. Сегодня она была первой. На барной стойке уже стояли контейнеры с утренними блюдами,  нарезками и чаем.  Она быстренько перекусила и отправилась снова в каюту.  Петр спал сладким сном младенца.

Ульяна переоделась в пляжный купальник,  взяла старое покрывало,  которое прихватила на всякий случай из дома,  и отправилась на верхнюю палубу. Девушка отодвинула столик для игры в шахматы,  расстелила покрывало прямо за рубкой и улеглась. Ласковые утренние солнечные лучи приятно согревали открытые участки кожи.  Сытость и тепло сделали свое коварное дело: умостившись поудобнее, надев наушники, Ульяна включила музыку и уснула.

Первыми, как всегда,  на завтрак пришли учителя. Милана с Верой степенно подошли к барной стойке и, положив на подносы тарелки с едой,  уселись за стол.  Правда, они были уже вторыми, но это не меняло ровным счетом ничего. Немного погодя,  к ним присоединились Инна Сергеевна и Раиса Романовна.  С

некоторых пор поэт и музыкант стали терпимее относиться друг к другу и теперь вместе вошли в помещение кафе.

-А вы замечаете,  что мы уже привыкли к участникам путешествия?  – Раиса Романовна с удовольствием уселась за стол.

-Да, а ведь мы всего лишь четвертый день вместе, – поддержала  Инна Сергеевна.

– Тут ключевое слово «вместе», – философски заметил Игорь Михалыч, – мы все время вместе.

-А кто вам мешает все время сидеть в каюте? – Резонно отозвался Дмитрий Данилович.

-Ваша скрипка,  – съязвил поэт.

-Для таких целей существуют беруши,  – невозмутимо,  поглощая кашу,  продолжил музыкант.

-Ваш интеллект часто ставит меня в тупик,  – раздраженно произнес Игорь Михалыч.

-Мальчики,  ну хватит вам блистать остроумием,  вы оба талантливы,  – миролюбиво сказала Инна Сергеевна.

В кафе вошли Наталья с Семеном и Петром.

-А куда Ульяну подевали? – Глянула на троицу Вера.

-Она сейчас придет, наверное, – неопределенно пожал плечами Петр.

Молодежь наложила в тарелки пищу, уселась за стол и принялась завтракать. Сосредоточенно  поглощая кашу,  разрезая сервелат и сыр, смотрели строго перед собой,  видя только то, что можно съесть.  Утреннее чувство голода не располагало к  разговорам. Как всегда, позавтракав,  все еще долго оставались в кафе,  приятная обстановка,  легкая музыка,  цветные огоньки,  бегающие вокруг барной стойки,  все способствовало непринужденному общению или светской беседе.