Так я развлекаюсь, пока меня на ужин не позвали.
Облизываясь, внимательно наблюдаю, как ко мне в руках Эльвиры плывёт моя тарелка. Сегодня у нас вермишель с котлетами. Так просто и так вкусно! Папахен задумчиво крутит в руках неполную бутылку пива, краем глаза замечаю в его коротком взгляде на меня лёгкое подозрение. Но вид мой настолько невинен и безоблачен, что озвучивать его он не стал. Меня опять переполняет веселье. Я ни за что не признаюсь! Буду отпираться до последнего, а если крепко припрут, скажу, что перепутала с газировкой. А затем спрошу, как он может пить такую горькую гадость.
Но всё оборачивается мирно. Не поднимает шум папахен.
– Как у вас репетиторские дела продвигаются? – он решает вспомнить о родительских обязанностях. Он же не знает, что в настоящий момент его дочурка под таким плотным надзором, какого в самой жестокой тюрьме не бывает.
– Вери велл, – короткой фразой хочу сразу закрыть тему. Не удаётся.
– А подробнее? – эти простые слова знакомы многим, папахен тоже не впечатлён. Ну, как хочешь, сам нарвался.
– Не знаю, что ему сказать, – я говорю по-английски. Мачеха меня тут же поддерживает.
– Да, слишком быстро он ждёт результата, а так не бывает, – смысл доходит до меня с трудом, сложновата фраза, но всё-таки я его улавливаю.
– Сама ему скажи, что он глупый вопрос задал, – кое-как строю предложение, мачеха поправляет.
– Ты приготовила замечательный ужин, – меняю тему, а чего её мусолить? – Ты великолепный…
Я ищу слово, но его в моём лексиконе пока нет. Мачеха выручает:
– Повар. Можно сказать: кулинар.
– Йес, йес, повар!
– Ну, хватит уже, – бурчит папахен, ошеломлённый обрушившимся на него водопадом чужой речи.
– А ты не задавай глупых вопросов, – нравоучительно переходит на русский мачеха, – Какого результата ты ждёшь за два дня?
– Но ведь есть! Я же вижу!
– Нет оснований так говорить, папа, – вмешиваюсь я, – Ты не знаешь, какой уровень у меня был раньше, поэтому не можешь судить, насколько я выросла.
– Можно судить по оценкам.
– Формальные оценки не всегда точны. К тому же их пока нет.
После ужина и последующего общения с взрослыми удаляюсь к себе. Перебрав диски, врубаю плейер, кстати, совершенно замечательное изобретение. Вчера с ним разбиралась. Вешаю его на пояс, наушники на голову и можно прыгать, скакать и что угодно делать под музыку. Наушники слетать перестали, как только я к ним резинку прикрутила. Цепляешь за подбородок и порядок.
Ценнейшее качество в том, что самой от громкости можно оглохнуть, а вокруг тишина. Никто не возмущается невыносимым шумом. Но и сама ничего не замечаю. Случайно замечаю, что в дверях стоит Эльвира.
– Что делаешь? – спрашивает по-английски. Серьёзно она за меня взялась. Приходиться обдумывать ответ. По-русски я бы сказала, что скачу и прыгаю, но всех слов подобрать не могу. Поэтому даю ответ из учебника:
– Гимнастикой занимаюсь.
Кое-как и с грехом пополам мы поболтали. Решаем заниматься вместе по утрам. И днём, когда я из школы приду. Эльвира употребила незнакомое слово «аэробика». Это она так мои пляски назвала.
Заставляет ещё раз прочесть английский стишок.
– Сейчас лучше, – хвалит, а я думаю, что и раньше было хорошо. Да и пусть её!
Понедельник, 2 марта.
Утро выдалось насыщенным. В будни вставать приходится рано. В школу и отцу на работу надо к восьми утра. Мне и папахену выходить за полчаса, так что поднимаемся в шесть с копейками. С мачехой в моей комнате делаем двадцатиминутную разминку, потом она бежит на кухню готовить завтрак, а я в ванную.
Завтракаем и убегаем с отцом. Его уже ждёт машина, так что в школу меня подвозят. Не к крыльцу, но пройтись пять минут несложно. Кстати, папахену повезло с местом работы. Очень близко. А были времена, когда он неделями дома не показывался. Утомительно два часа на дорогу тратить в один конец.
Похрустев наледью, на тротуаре подхожу к школе, кручу головой. Юльки поблизости не видать, так что иду одна, по пути консультируясь у Даны.
На месте моя подружка! Первая парта на левом ряду. Дана морщится, ей, как двоечнице, ужасно не в климат на первой парте сидеть. Выбора ей не дали, Юльку учителя разместили поближе, а Дана не пожелала бросать подругу.
– Чего у школы не подождала? – спрашиваю сразу после приветствия.
– Да ты опаздываешь постоянно. Хорошо, если за две минуты до звонка являешься. Потом несёшься, как ненормальная, – Юля глядит на меня, как прокурор.