Ожидаемо разговор заканчивается. Ожидаемо и быстро. А я пока поверчу в голове рассказ физкультурника.
Глава 7. Я вам устрою «козью морду»!
Это что? Ой, как интересно! А почему я не включилась?
Это первые мысли были по поводу фотоателье, где я оставила заказ. Стою перед знакомой вывеской, красивой и соблазнительной. Именно здесь я сделала пристрелочный первый заказ. Пока только по требованиям Юли. Тридцать фотографий. Место не признала сразу, потому что приходила сюда с другой стороны. Захожу.
Уже знакомый молодой вылизано прилизанный человек встречает меня за широкой Г-образной стойкой.
– Чем могу быть полезен, юная леди?
О, как! Юная леди, офигеть! И что делать? Глупо и кокетливо похихикать? Перебьётся.
– Заказ я вам делала, на тридцать фото, – отдаю приготовленный квиток.
Клерк сноровисто перебирает у себя ящик, сверяясь с квитанцией. Выкладывает два топорщащихся пакета. По одному на каждую плёнку. Вытаскиваю кассеты с плёнками, потом сверкающие цветным глянцем фотографии. Красиво! Перебираю карточки, а это что? На фото Алёна с Аней смотрят куда-то вбок, да Аня ещё рукой прикрылась. Явная неудача при съёмке, не могла такого Юля заказать! Так-так…
Вытаскиваю плёнку.
– Дайте-ка мой заказ, – клерк предупредительно подаёт лист, где отмечены цифрами (у меня везде один) номера кадров, которые надо выпустить в свет. Цифра означает количество.
– Смотрим, – предлагаю клерку взглянуть на плёнку, – Вот это первый кадр, так? Его не печатаем, его и нет, всё правильно. А вот второй кадр надо напечатать, но снимка нет! Видите? Третий есть, прекрасно! И четвёртый есть, а вот это не прекрасно, его в заказе нет! И так далее! Вы сместили заказ на одну позицию вверх, понимаете?
– Не может быть! – не признаёт клерк очевидного, – Так не бывает!
– Что значит «не бывает»? Вот же оно!
– Девушка, платите и забирайте свой заказ!
– Почему я должна оплачивать ваш брак? – страшно удивляюсь я, – Даже не собираюсь.
Я сую плёнки в карман лёгкой куртки, отталкиваю пакеты с фотографиями и разворачиваюсь назад. Уйти не успеваю, срываться в спринтерский спурт нахожу ниже своего достоинства. Клерк же о достоинстве не думает, выскакивает и бросается к двери. Подхожу поближе, примериваюсь, не скрывая, наоборот, демонстрируя кровожадные намерения.
– Кирилл! – вопит клерк. Из бокового закутка показывается дюжая полусонная морда.
Ах, так? Смотрю внимательно, ловлю дыхание. Сбоку неторопливо приближается крупная фигура.
– К вам гости, – показываю за спину клерка, на улицу. Невольно тот оглядывается.
Быстро бью его в солнечное сплетение костяшками пальцев. Я поймала момент! В таких делах главное ударить на вдохе. На выдохе эффективность удара падает до нуля. Больно, но центр дыхания в мозгу продолжает работать.
Потом резкий рывок обеими руками за шиворот, клерк летит кубарем. Не отличается он крепким телосложением.
Охранник схватить меня не успевает, выскакиваю в двери. А теперь ходу! Этому жирному меня ни за что не догнать!
Метров через сто перехожу на шаг. Можно было по-другому повеселиться: вызвать полицию, устроить громкий скандал. С воплями, обвинениями в незаконном удержании и мошенничестве. Для веселья добавила бы заявление в попытке изнасилования, пусть оправдываются. Но некогда. Дел и так полно. Сергей вот меня, наверное, уже дожидается.
Валерий Васильевич меня смутил своим рассказом.
– Вот представь, Молчанова. Я поднимаю шум, управа присылает комиссию в школу, так? Так. Пока эту комиссию сформируют, это ведь приказ надо издать, состав определить, дату проверки назначить. Ты думаешь, администрация школы об этом не узнает? Обязательно узнает. Наверняка какой-нибудь рядовой работник в управе их прикрывает.
Физкультурник тут окончательно взгрустнул.
– Это нехорошо, школьники всё равно знают, что их учителя химичат. Но уж совсем худо станет, когда комиссия придёт. И когда она придёт в класс, там будут сидеть эти здоровые лошади и с честными глазами уверять, что они и есть те самые Иванова, Петрова, Сидорова, что играли за свою родную школу. Учителя подтвердят, да-да, конечно… да и чёрт бы с ними.
Валерь Василич совсем сникает и вдруг взрывается.
– Молчанова, они детей заставят лгать! Взрослым людям! И заставлять будут педагоги, прикрываясь честью школы! Ты представляешь, какой урок они преподадут детям? Лжи, фальши, лицемерия…
Физкультурник от злости чуть не плевался.