— Это доказано не окончательно, — возразил Павел.
У него, конечно, была теория разумности насекомых. Спорить я не хотел, поэтому продолжил:
— В любом случае, контакта установить не удалось. За исключением, конечно, огнестрельного. Дрянь стали жечь напалмом.
— Но всю не сожгли, — поднял палец Олег.
— Да, сожгли отнюдь не всю. Дрянь в радиусе полутора километров от порталов отказывалась гореть. А сами порталы не хотели взрываться и исчезать. И сотни миллионов долларов в виде тактических ядерных зарядов бесполезно усеяли местность вокруг переходов в иные миры. До сих пор сердце кровью обливается, как вспомню.
— А тем временем количество порталов возрастало, — напомнил Олег. — И зоны бездействия оружия увеличивались.
— В самом деле. В этих зонах бездействовало не только оружие. Не работала и техника, исключая совсем уж примитивные механизмы вроде мясорубки или отечественных автомобилей. Назревал мировой кризис.
— Только назревал? — улыбнулась Оксана.
А улыбка у неё ничего, красивая.
— Ну, он назревал-назревал и назрел. А потом разразился. В виде отсутствия в магазинах продуктов, света и тепла в домах и ещё чего-то… а, смены политических режимов и краха мировой экономики. Кажется, низы уже не хотели или что-то в этом роде.
— Наши войска терпели поражение на всех фронтах, — жизнерадостно сообщил Олег. — Пока не появились ангелы.
— Да, пока семнадцать лет назад не прилетели веганцы, мы не могли эффективно сражаться с дрянью на её территории. К тому времени ученые разобрались, почему наше оружие и техника не действует…
— Из-за того, что пространство так называемого «ада» обладает другим набором физических констант, немного отличным от нашего, — влез Павел. — Это влияет на процессы протекания электричества, период полураспада радиоактивных элементов, химические свойства — словом, на все четыре основных вида взаимодействия: сильные, слабые, электромагнитные и гравитационные. Именно поэтому ядерные заряды не взрывались, и теперь мы понимаем, что оно было к лучшему.
— Что не помогло создать оружие — не хватало знаний.
— Не было теории взаимодействия двух различных пространств и точных данных о константах иного мира, — похоже, Павел был физиком. Или химиком, надо перечитать его досье.
— Но такая теория была у веганцев, — продолжил я. — И ещё куча полезных знаний. Они помогли разработать оружие и закрыли порталы.
— Но не все, верно? — подбодрила меня Оксана. — Несколько порталов мы попросили оставить. А всё потому, что… ну? — словно учительница начальных классов спрашивает прошлый урок.
— Гражданам было по кайфу разносить башки ползущим из них тварям, — решил сострить Олег.
— Это была только одна часть граждан, — уточнил я. — Другая иногда тратила свободный вечер на изучение поверженных тварей и случайно обнаружила, что в одной из них содержится вещество, способное излечить человечество от всех болезней, кроме простуды, и, кроме того, продлить его бренное существование на неопределённый срок. Поэтому жадные дяди с большими кошельками вложили средства в создание международной корпорации «Панацея», чтобы законным образом наживаться на бедах и несчастьях своих ближних. Впрочем, они не придумали ничего нового.
— Что ж, всё верно, — согласилась Оксана. — За исключением сарказма по поводу учредителей нашей компании. Эти люди достойны уважения. Вы знаете, сколько благотворительных проектов поддерживает «Панацея»? Сколько научных проектов было создано, сколько открытий совершено…
— Я уважаю основателей корпорации, — поднял я ладони. Надо съезжать с этой темы, похоже, она всерьёз восприняла мою иронию. — Так что насчет купания? Вы обещали.
— Что ж, историю вы в общих чертах знаете, — принужденно кивнула Оксана. — Наверное, можно и искупаться.
На выходе мы наткнулись на Сакрадова. Я не удивился, ведь он сказал в обед «до вечера».
— Куда плыть на этот раз? — поинтересовался я.
— Никуда. Посмотрим, как вы работаете в команде. Там, — указал он рукой в сторону скал, — есть лесок. Мы выпустили в нем прогуляться трёх поросят. Ваша задача найти их и…
— Съесть? — предположил я.
— И принести сюда. Живыми и невредимыми.
— Что-то не вижу я никакого леса, — заметила Лариса, вглядываясь в сумерки.
— Он за скалами, — пояснил Сакрадов.
— А альпинистское снаряжение нам дадут? — спросил Олег.
— Там можно подняться и без него.
— А спускаться как? Да ещё со свиньями?
— С поросятами. Придумаете что-нибудь, — Сакрадов, кажется, был собой очень доволен.
— А они не разбегутся, пока мы будем подниматься? — обеспокоено спросила Лариса.
— Кто их знает, — пожал плечами исследователь. — Но я бы на вашем месте поторопился.
Мы переглянулись. Да, Сакрадов умел озадачить. Делать нечего, отправились к скалам.
— Я проходил горную подготовку, — сказал Игорь, когда мы поднимались по крутой тропинке к отвесному участку. — На Кавказе. Скалы тут легкие, но лучше бы восходить днем.
— У меня есть фонарик, — нащупал я ручку в нагрудном кармане. — Правда, не сильный.
— Скоро совсем стемнеет, — посмотрел на небо Игорь. — Будем светить телефонами.
Телефоны были у всех. Анюта по своему болтала без перерыва, с того момента, как я её увидел на пункте сбора, даже когда плавали — благо, наушник позволял общаться в радиусе до пяти километров от самой трубы.
— Я сейчас полезу наверх, — напугал нас Игорь, — а вы мне светите.
— Неужели нельзя было выдать нам хотя бы веревку? — возмущалась Лариса, пока мы наблюдали филейную часть Игоря, удаляющуюся от нас в свете встроенных в телефоны фонарей. — По-моему, это слишком опасно. Можно подумать, в аду мы будем без снаряжения. Они же должны обеспечивать безопасность тренировки? Нас, между прочим, никто даже не проинструктировал по требованиям безопасности. Я нигде не расписывалась.
— Ты расписывалась в контракте на пункте сбора, — напомнил ей Олег. — Там оговорен риск получения травмы и отказ от претензий к администрации лагеря.
— Я не помню такого пункта!
— Мелкие буквы в самом конце, — подтвердил я.
Через полчаса вышла луна, и стало немного легче. Игорь сверху инструктировал нас, когда мы по очереди карабкались по скалам. Анюту и Ларису мы оставили внизу с комсомольским поручением: сходить в городок и раздобыть веревку и мешок. Надеюсь, Сакрадов не будет чинить им препятствия, если вдруг узнает. Я подозревал, что за всеми нашими мытарствами внимательно наблюдают. Если бы я оценивал кандидатов, то установил бы постоянное наблюдение.
Взобравшись наверх, мы огляделись. Невдалеке и впрямь темнела рощица. Луна поднялась выше, осветив наш короткий путь к деревьям.
— Предлагаю растянуться цепью, — сказал я. — Будем идти в пяти шагах друг от друга.
— Нам главное — их обнаружить, — заметил Игорь. — Поймать поросенка — дело техники.
Мы разошлись вдоль границы рощи и вступили под деревья. Цикады приветствовали нас дружным звоном. Все светили себе под ноги, но всё равно постоянно спотыкались — папоротник был довольно густым.
— Цыпа-цыпа-цыпа, — позвала Настя. Она шла справа.
— Попробуй лучше «гули-гули», — отозвался Олег.
— Я где-то слышал, — заявил Илья, — что для того, чтобы поймать оленя, охотник должен мыслить как олень. Фактически, стать оленем.
Света, которая шла рядом с ним, захихикала.
— А у Оксаны фигура — ничего, — поделился наблюдением Олег.
— Боже, умоляю, не так громко, — устало попросила Настя. — Я пытаюсь что-нибудь услышать.
— Сосредоточься на поросенке, — посоветовал я Олегу.
— Хр-хр.
— Вот-вот.
Пять минут прошли в попытке пересечь овраг. На дне тек ручей. Игорь предположил, что поросята могут быть где-то здесь, и мы на перебой начали хрюкать. Звать сородичей, так сказать.
— Тихо, тихо! — шикнула Настя. — Кажется, я что-то слышу.