–Тебя ж мама в такое время дальше мусоропровода не пустит. К тому же ты там только и будешь всех ненавидеть и кричать, что они недостойны. Но идея неплоха. Где взяла? И зачем тебя наш новенький оставлял в кабинете? Наказать за наглость?
Сашины брови, густо подведённые коричневым карандашом, в недвусмысленном намёке поползли вверх.
–Фу, нет. А жаль. Да короче, он просто дал мне бумажку и ушёл. Лучше расскажи, как у твоего воробушка дела.
Воробушек этот был немаленьких размеров и не самого покладистого нрава. Фамилия его была Ястребов, и, с тех пор как он пришёл к ним в класс, у них были очень странные отношения. Он ухлёстывал за Алисой и Сашей по очереди и всё никак не мог определиться, моногамен он или нет. Но пару месяцев назад всё как будто бы встало на места: он начал встречаться с Сашей. Но Алисе от этого легче не стало. Она начала жутко ревновать. Причём Саше она не сказала ни слова, хотя всегда считала себя достаточно эгоистичной для того, чтобы разрушить чьи-то отношения. Только вот, похоже, Алиса оказалась добрее, чем думала. По внешним признакам Саше нравилось проводить с ним время, и Алиса старалась ей не мешать. Хотя сейчас Саша нужна была больше всего на свете: нужно было говорить, советоваться, проводить время вместе – ведь скоро, совсем скоро они могли расстаться навсегда, разъехаться по разным городам, и их дружба, такая крепкая и необходимая, как воздух, могла не выдержать расстояния. Но эти два птенчика умудрялись даже на уроках общаться, хотя сидели друг от друга через три парты. Алиса скучала по шуткам и смеху на весь класс, по обсуждению всякой ерунды полушёпотом, по поеданию йогуртов втихомолку из одного стаканчика. Но вот сказать всё это почему-то не выходило: оказалось, что Саша принадлежала не только Алисе, но и самой себе.
–…ели мороженое, гуляли и целовались. А потом он проводил меня до дома, мы расстались, и он ушёл.
Алиса выпала из меланхоличных размышлений и чуть не съехала с дивана.
–ВЫ ЧТО???
–Да.
–Вот прямо совсем?
–Да.
–Совсем-совсем?
–Да.
–Ну и наконец-то.
Алиса улыбнулась, но Саша ей не ответила.
–В смысле?
–Ну, по-моему, он на тебя плохо влиял.
–То есть? Это ты ему тогда написала?
Вопрос прозвучал холодно и резко. Саша встала и отодвинулась на середину дивана. Глаза её сразу приобрели какое-то колючее, застывшее выражение. Руки сложились в узел на груди, а волосы угрожающе растрепались. Алиса видела раньше этот взгляд, когда Саша на кого-то очень сильно злилась или начинала ругаться не в шутку, но на неё он был направлен впервые. Сразу стало неуютно, и между ними пролегло будто бы не полдивана, а стальное корыто, полное жидкого азота. Алиса даже почувствовала страх где-то в животе: он медленно, скользкими, длинными пальцами обнимал желудок и сжимал его до размеров грецкого ореха; сквозь эти холодные пальцы в голову проникала мысль о том, что она сделала что-то по-настоящему мерзкое, хотя что именно, она понять не могла. Вообще в последнее время Саша стала отчуждённее – не только из-за парня, а вообще. Стала жёстче, даже будто грубее: изменилась манера речи, жесты. Не к Алисе, нет; к незнакомцам или к тем, кто не ей нравился. Алиса переживала за неё – не так, как за себя, конечно; у Саши, казалось, всё было схвачено, всё продумано, всё просчитано до мелочей. Она знала, куда поедет, где будет учиться, как жить. Ей не о чем было волноваться. Она должна была помочь Алисе, а её не было рядом.
Писала же она Ястребу просто так, в шутку. Сказала, что он плохо влияет на Сашу, пошутила, посмеялись. А он, оказывается, разболтал. Сплетник чёртов.
–Я.
–И как же он на меня влияет?
–Ты стала… не знаю… круче, что ли. Злее. Как-то огрубела.
Алиса боялась задеть Сашу и боялась сказать ей правду. Боялась обидеть, потому что обижать близких получается почему-то всегда особенно хорошо и незаметно.
–Допустим. А с чего ты взяла, что это из-за него?
–Просто насколько я знаю, у тебя ничего нового, кроме него, за последнее время не случилось, вот я и решила, что он, как всегда, во всём виноват.
Алиса грустно улыбнулась и тихонько посмотрела на Сашу. Та будто выдохнула, как-то осела, откинулась на спинку дивана, словно вдруг ослабела. Отвернулась к окну и долго смотрела на серый, мокрый асфальт школьного двора под мокрым, серым небом.
Они молчали. Потом Саша молча встала, взяла рюкзак и пошла в сторону младшего блока. Алиса, тоже молча, последовала за ней. В пустом коридоре стоял пустой диван, они сели на него и снова замолчали. Корыто с азотом осталось на другом диване. Алиса ждала, а Саша смотрела в окно. Наконец она заговорила, не поворачивая лица, с подозрительно заблестевшими глазами.