Лишь один нюанс, по причине сильного волнения и расстройства, Невский упустил из виду в тот момент: его чуткая соседка по столу, Евфросинья Аристарховна, жила не на втором этаже, как он, а на третьем.Только и всего-то.
Спустившись по лестнице, он пересек вестибюль, набросил на голову капюшон и толкнул парадную дверь.
До обеда оставалось достаточно времени, чтобы всласть нагуляться по размокшим аллеям, успокоиться и, главное, привести мысли в порядок, чтобы снова проанализировать события минувших суток и попытаться отыскать в этом деле хоть какую-нибудь мало-мальски толковую зацепку.
Невский рассеянно глянул по сторонам.
На краю площадки перед главным зданием одиноко стоял милицейский "газик".
Никто из санаторцев не гулял. Кругом было непривычно, как-то уж совсем по-осеннему, пусто.
Только желто-синий "газик" на фоне отключенного - по случаю дождя фонтана.
И еще - трое в милицейской форме, деловито поднимавшиеся по ступеням.
Впереди, сильно отмахивая, точно на параде, левой рукой, семенил невысокий крепыш в чине майора, на вид - лет пятидесяти, лысоватый, с приличным брюшком и кирпично-красной лоснящейся физиономией.
Позади него, громко цокая по мрамору подкованными каблуками, с угрюмым выражением на лицах и окаменелой целеустремленностью в глазах, шагали двое подчиненных - худенький, чернявый, слегка сутулый лейтенант и здоровенный румяный сержант с роскошными пшеничными усами.
Невский ничуть не удивился появлению таких гостей.
Это вполне естественно, сообразил он. Ведь Лидочкато - здесь! Они должны были приехать сюда. Даже странно, что с таким опозданием.
Прежде чем спуститься по мраморной лестнице, мокрой и оттого сверкающей даже без солнца, он деловито распечатал впрок припасенную пачку, достал сигарету, чиркнул старенькой зажигалкой, ладонью прикрывая язычок пламени от ветра, и, после нескольких безуспешных попыток, все же закурил.
С наслаждением сделал несколько глубоких, обстоятельных затяжек, но капли дождя попали на сигарету, и она быстро погасла. Пришлось вытаскивать новую.
Милиционеры, наконец, гурьбою поднялись и поравнялись с Невским.
Двое сразу же направились к дверям, а майор, шумно выдохнув воздух, неожиданно остановился и привычно козырнул.
Невский, что-то промычав, приветливо кивнул в ответ.
В эти мгновения он снова был занят выяснением отношений со своей капризной зажигалкой.
Как и всякий, кто когда-либо работал в органах, он не питал к милиции особенных симпатий. Впрочем, эта нелюбовь была взаимной, хотя внешне все смотрелось очень хорошо.
- Так. Кто здесь - Невский? - без лишних предисловий произнес майор, показывая Невскому свои служебные корочки. - Знаете такого?
- Хм, еще бы не знать! Вот он, перед вами, - отозвался Невский, любовно оглаживая бороду. - А что?
- В доме убитого найден ваш нож. Прошу предъявить документы.
Глава 11
В директорском кабинете майор долго и придирчиво разглядывал паспорт Невского, его служебное удостоверение, его санаторную карту.
Там, на улице, про убийство и нож он сказал таким тоном, будто Невский изначально был в курсе событий и, главное, всем об этом хорошо было известно.
В принципе майор ничуть не ошибался, хоть и видел Невского впервые. Но подобное отношение, эдакая безапелляционность в разговоре - раздражали.
Мог бы, черт возьми, и потактичнее, подумал Невский. Что я - бомж безродный из вонючей подворотни? Да и в этом случае - обязан деликатней быть. Служака!..
Меж тем проверка документов завершилась, но майор зачем-то вновь раскрыл служебное удостоверение и, неотрывно глядючи в него, задумался надолго.
Судя по всему, он искренне недоумевал, как такой известный, уважаемый человек вдруг оказался замешан в этом диком преступлении. И зачем здесь очутился вообще - в таком-то, вовсе не по рангу, месте.
Однако же Невский и сам был в полнейшей растерянности, мягко говоря.
В номер его не пустили - оставили сидеть внизу, а двое милиционеров наведались наверх.
Оттуда они довольно скоро возвратились, не обнаружив ничего предосудительного.
Да и откуда было такому взяться?!
Если бы только сам Куплетов не натрепал чего спросонья, однако расчудесного массовика-затейника, как выяснилось, и след простыл.
И снова гаденькое, скверное предчувствие непроизвольно поднялось в душе.
Хотя, по совести, как смеет он кого-то без улик подозревать?! Все эти умопостроения, предощущения - не стоят и гроша. Пока, по крайней мере.
- Вы знаете своего соседа? - въедливо спросил майор. - Надеюсь, было время познакомиться получше?..
- К сожалению, нет. Так, встречались мельком... Два-три слова в основном.
- А почему?
- Такой уж у него житейский распорядок, - пожал плечами Невский. - Он здесь - ветеран, бывалый человек. Кому-то может показаться и в диковинку.
- Но только не вам, - хмыкнул майор. - Понимаю. Ну, а чем он вчера, например, занимался? Сколько-то вы виделись с ним, надо думать?!
- Сколько-то - конечно. Но не больше. Исключительно поверхностные впечатления. Вчера он появился лишь под вечер, ближе к ужину, потом опять ушел. В карты с друзьями играть. Он это дело уважает. Вернулся только утром, когда я собирался уже завтракать. Он остался в номере и сразу же лег спать. Кажется, он был. до крайности усталый.
- Вон как. - покивал майор.
- Но ему нельзя! - вмешался главный врач, сидевший здесь же, в кабинете.
- Что нельзя? - строго уточнил майор.
- Да пить - вот что!
- А почему вы вдруг решили? Нам товарищ. - майор быстро глянул в паспорт Невского, - товарищ Невский ничего об этом не сказал.
- Да, Господи, и так все знают! - с раздражением ответил врач. - Ну, разве можно - когда у человека страшная, больная печень?! И не только. Там - букет болячек, надо от всего лечить!
- У него вчера был день рождения, - пояснил Невский. - Сорок три года.
- Как будто это что-нибудь меняет! - возмутился главный врач. - А пятьдесят он будет где встречать? И с кем? Один, в могиле?!
- Позвольте-ка взглянуть на его санаторную карту, - попросил майор.
Он долго, как и прежде документы Невского, исследовал ее - с таким значительным и сопричастным видом, словно это было интереснейшее в мире чтиво, форменный бестселлер, и наконец вернул врачу.
- Действительно, мда. - очень важно произнес он, и что это должно было значить, так никто и не понял. - Да уж. И впрямь. Ну, мы к нему еще вернемся. Каждый этого достоин, - философически заключил он, исподлобья поглядев на главврача. - Если понадобится. А пока поговорим о вас, - и он так же недобро уставился на Невского.
Тому это не понравилось, но виду он не подал.
- Собственно, о чем нам говорить? - немедленно осведомился Невский, совершая легкий выпад вперед своею бородой. - И ваше служебное удостоверение еще не означает.
Тому, кто знал его манеры, это вроде бы простецкое движение могло определенно показать, что Невский не на шутку раздражен, почувствовал опасность и готов, при надобности, защищаться до последнего.
- Ах, вон вы как. Вам сразу надобно визитку на тарелке с голубой каемкой. - недовольно и с сарказмом произнес майор. - Вас в заграницах, я так понимаю, приучили. А мы - дома, дома! По-простому, значит. Ладно, я, конечно, извиняюсь, что не слишком деликатно.
- Это - наш начальник всей милиции! - восторженно и льстиво встрял директор санатория, сидевший здесь же, рядом с главврачом, и исключительно довольный до сего момента, что никто его не поминает и не теребит. - Майор Афонов. Анатолий Аверьяныч. Человек известный!
И в этом словечке "известный" с отчетливостью прозвучало: дескать, что же ты, дружок, сюда приехал, а таких вещей не знаешь, даже некрасиво.
- Мне майор уже показывал свое удостоверение, - небрежно кивнул Невский. - Так что я в курсе.