Впрочем, сложностей воплощение сей задумки не представляло – достаточно было соврать Николаю с три короба, мол, завтра не смогу, а самому с раннего утра податься к пещерам. Правда, предварительно прощупав почву – когда этот маневр собирается сделать Коля? Поедет ли он один, если приятель занят на работе?
Проблема решалась немедленным звонком. Дима достал мобильник и набрал товарища. Тот ответил сразу и затараторил:
– Представляешь, эти полисмены вернули мне патефон!
– Интересно, каким образом? – слегка удивился Кукарский.
– А, вспомнил тут про одного одноклассника, он же в ментуре по жизни. Ну, связался с ним, попросил надавить, куда следует. Коньячок ему вот сейчас повезу. Так что не знаю, сколько мы пробухаем. А завтра ещё патефон попробую реализовать, просто хочу Любе подарок сделать – шубу купить, так что деньги срочно нужны.
– Понятно, – обрадовался в душе Дима. – Значит, очередное путешествие во времени отменяется!
– Да, давай до послезавтра. Ты пока паспорт на себя советский сделай. Я ж тебе ту ксиву отдал, – напомнил Коля.
Тепло попрощавшись, Кукарский отключился.
Итак, дорога открыта, воодушевлённо сказал он себе! Завтра я отправляюсь в прошлое один-одинешенек!
Фу чёрт, нашел же приключений на свою голову!
Дома после перекуса Кукарский ненадолго уставился в экран плоского телевизора. Но там показали криминальные новости под стать последним Диминым размышлениям. Какой-то пьяный директор фирмы на своём «Гелендвагене» наехал на пенсионерку. Та пришла в себя в больнице и дала показания. «Он повернул руль в мою сторону и даже улыбнулся, – сообщила, почти плача, жалкая седая женщина в бинтах, – и я не успела ничего сделать…» Показали этого типа за решёткой суда – обычный брутальный молодой человек со свирепым лицом.
– Вот тебе, пожалуйста, – пробормотал Дима. – Да разве возможно было такое в СССР, где пожилых учили уважать с детства?
«Нет, это уж точно, – снова пришло в голову, – люди нынче окончательно разлюбили друг друга!»
Выключив телевизор, Кукарский набил чёрную походную сумку с наплечным ремнём. Сунул ноутбук с историческими роликами, которые перед ужином скачал в ютубе (Михаил Сергеевич беседует с жителями северной столицы, крах Горбачёва, Ельцин на танке и прочая), два учебника новейшей истории, томики «Консуэло» на продажу, а также всякую мелочёвку – пластиковые карточки, открытки, флэшку, – всё в качестве сопутствующих доказательств именно для Кирыча. В карман кожанки засунул последнюю советскую купюру – один рубль. На первые часы путешествия достаточно.
И во время этих сборов как-то неприятно заныло в груди у Димы, словно он паковал чемодан в командировку на Воркуту. Его начали грызть сомнения – а стоит ли? А прав ли он? Имеет ли право распоряжаться судьбой миллионов? Может, остановиться, пока не поздно, плюнуть на всё, да и просто развлечься прогулкой по прошлому?
Впрочем, ничего ведь ещё толком не решил, утешил себя Дима. Планы только в намётках. Программа-минимум – всего лишь рассказать Кирычу о невероятно крутом тридцатилетии, пройденном страной. Ибо мало какой империи давалось такое конкретное «жэ» в истории за столь короткий период! Практически почти никакой! Разве что Римской под натиском варваров. Да и то неудачное сравнение.
Дима отставил сумку и удалился на кухню. Там он выпил некрепкий кофе с бальзамом, извлечённым из старых запасов. Мысли окрасились в яркий цвет. Ну конечно всё у него получится! Всё пройдет безболезненно! И результат никак не окажется хуже того, что уже и так случилось в данное время.
Мир переделать не столь уж и сложно. Главное, чтоб повезло, и ещё надо просто захотеть!
После повторной кружки кофе с бальзамом на Кукарского вдруг навалилась необычайная сонливость. Кофе всегда действовал на Диму парадоксально. Кукарский перебрался в комнату, разделся, лёг на диван и сразу отключился.
Сентябрь 1983 года, Дмитрий Кукарский и КГБ
Проснулся Дима рано – сработал внутренний будильник. Кукарский соскочил, навёл марафет и… Вскоре с сумкой наперевес он уже бежал на автобус, чтобы добраться до автовокзала. В пути Кукарский старался ни о чём не думать. Так, наслаждался пейзажами солнечного утреннего города.
«Ведь город не станет хуже, если я поменяю историю страны?» – спросил он себя в один момент.
«Да нет, глупости! Зато, может, вместо тупорылой рекламы появится нормальная», – усмехнулся сам себе в ответ.