Это потом уж посланники осмотрелись на местности и поняли, что здесь что-то не так. Впрочем, окончательно их озарило только на автобусной остановке. Там бабушка, которую поразил их внешний вид, перекрестилась и удалилась прочь. А Ваня подобрал смятую газету «Правда» за шестнадцатое сентября тысяча девятьсот восемьдесят третьего года.
И тогда Рустам вспомнил слова шамана.
– Илко говорил про время. Мы попали назад.
– Ага, а те двое ушли вперёд, – сообразил Ваня.
– Но здесь мы почти у цели, – заметил Рустам. – Возьмём то, за чем охотились, и вернёмся обратно. Вот тогда уже и поквитаемся с той парочкой.
После этих слов посланники шамана отправились в городок, отобрав деньги у первого встречного паренька.
Между тем, Коля с Димой благополучно выбрались в своё время.
– Что это было? – спросил Дмитрий товарища под ослепляющим майским солнцем. – Откуда взялись эти ублюдки?
Кукарского только-только отпустил приступ мелкой дрожи. Друзья остановились недалеко от выхода из пещер.
– Не знаю, – нахмурился внешне спокойный Герасименко. – Не везёт мне, вечно не везёт! Опять кто-то объявил охоту.
– Знать бы – кто, – протянул Кукарский, глубоко вздохнув.
– Блин, неужели кому-то ещё стало известно про мой канал? – Коля, прислонившись к дереву, недовольно покачал головой.
– Не только твой, но и мой, – заметил Дмитрий с грустной улыбкой.
– Да уж, теперь он наш, – согласился Коля. – Вместе с этими отморозками.
– Давай подумаем, кто они могут быть? – Дима присел на корточки.
– Не знаю. Не знаю, – выдохнул Николай. – У меня вообще никаких мыслей даже нет!
Несколько секунд они помолчали. Затем Дмитрий резко встал и выпрямился.
– Ну ладно, потом разберёмся, – решительно сказал он.
– Ага, разберёмся позже, – согласился Николай. – Давай пока по домам. Надо отлежаться, переварить всё. В понедельник вечерком встретимся снова.
И они двинулись в сторону автобусной остановки.
12. Май 2013 года, Дима
День стоял солнечный, кричала ребятня и птички чирикали, но Дима сидел дома. За приоткрытыми окнами шумел привычный весенний мир, но Кукарский чувствовал себя не в своей тарелке. Беззаботно работал телевизор – огромная плоская панель, на экране в сотый раз повторяли забавные шутки «Уральских пельменей».
– АБВГДЕЁЖ, – говорил переодетый в милиционера любимчик зрителей.
«Галдёж, кругом галдёж, – сбивчиво думал Дима про улицу. – Что за странное чувство? Как будто что-то в корне изменилось. А ничего ведь не произошло! Ну, побывал в прошлом. С кем не бывает? Что?! Бред! Вот именно, ни с кем не бывает! И чего теперь делать? А ничего – пойти проверить, жива ли Лерка… Хорошо хоть воскресенье, и на работу не надо».
Он медленно встал с кресла, прошёлся по комнате. «Как узнать? Просто позвонить в дверь? Типа, тётя Валя, здрассте, я тут мимо проходил, давайте чай попьём с моим тортом. Нет, глупо. Что-то поумней надо придумать. Например, вам не попадалось извещение, а то мне должны бандероль прислать, вдруг на старый адрес…»
Дима остановился у приоткрытой двери балкона, от сквознячка шторка лизнула голень (дома он ходил в шортах). «Да, точно, про извещение спрошу. Это вполне нормально. И ненужных мыслей не вызывает: почему вдруг так случайно зашёл?»
Немного постояв у балкона, Дима вернулся в кресло. «А как же петля времени или эффект бабочки?» – вдруг подумалось ему. «Ведь если Лерка жива, то, может, и в мире что-то изменилось?! Точно у Рэя Бредбери? Может, сначала проверить, что вообще в мире творится?»
«Ну, «Уральские пельмени» – ладно, их с телека убитыми в прошлом бабочками не выгонишь, а вот посмотрим, как остальное». Кукарский схватил пульт и принялся переключать каналы. Реклама про «сделай перерыв» со всемирно известным шоколадным батончиком – тоже вечная, дальше долгоиграющий сериал про комическую семейку, наконец, новости. Всё как всегда. Ничего необычного. Даже в новостях. Волнения в Египте, обострение ситуации в Сирии, закончено расследование смерти известного актёра Андрея Панина. Ничего из ряда вон выходящего. Нет, надо срочно поехать проверить, жива ли вообще Лерка!
С этой мыслью Кукарский выключил телевизор, быстро переоделся и решительно направился в прихожую. У входной двери затормозил, замер, затем качнул головой и цокнул языком.
– Ну ладно, – вслух сказал он, наконец, надел ботинки и, отперев дверь, вышел на площадку.