— Десять, — в темных глазах наследницы мануфактур зажегся алчный огонек.
— Девять, — я перевернула к ним планшет, — и документы уже готовы.
— Девять с половиной, — не сдавалась китаянка.
— Девять, — твердо заявил напарник, — или хотите остаться без контракта?
— Идет, — и на моем КПК появилась затейливая роспись.
— Оригиналы сегодня, к окончанию выставки, — я переправила все на компьютер.
— Будем ждать, — девушки явно были довольны.
— Но позвольте узнать, — младшая допила кофе, — чем вы зацепили ту ледяную старушенцию?
— Тем, — горячие руки сомкнулись на моей талии, — какие искренние чувства будоражат нашу кровь.
— Да, — жена директора мануфактур усмехнулась, — Юн Ми всегда была падка на такие страсти, еще с нашего обучения в Университете Бизнеса.
— Всего вам наилучшего, — Глеб достал бумажник и оплатил счет.
— Надеюсь, мы останемся друг другом вполне довольны, — женщины плавно поднялись.
— Мы уже друг другом довольны, — я кивнула, — иначе документы не получили бы свои законные подписи.
— Вы правы, — кивнула госпожа Ли Ань.
— Думаю, нам стоит поспешить, — Глеб потянул меня к выходу, — до начала выставки всего десять минут.
— Поверьте, молодой человек, — китаянка закатила глаза, — за оставшиеся четыре дня вы не узнаете там ничего нового.
— Почему же? — бровь изогнулась.
— Глеб, — я прыснула вместе с дочерью семьи Ань, — все, что надо, уже подписано, заключено и обговорено, именно по этой причине в Экспоцентре мы проводим всего четыре часа в день. Все остальное решается именно в таких условиях. Эх, молодо-зелено…
— До встречи, молодые люди, — девушки семьи Ань удалились.
— Почему ты мне раньше не сказала? — меня еще сильнее прижали.
— Я надеялась, ты и так понял, — мы все же двинулись на выход, — что все, что надо, мы узнали еще на вчерашнем открытии. Ты же не думал всерьез, что всех так волновала речь директора этого балагана?
— Я заметил, — он прищурился, — что всем плевать на происходящее вокруг. Но не думал и даже предположить не мог, что все решалось вчера.
— Ты один из немногих новичков, — мы медленно шли к зданию выставки, — если не единственный. Все присутствующие уже ехали с заготовленными контрактами, наподобие того, что я принесла на вчерашнюю встречу. Все, что за этими рамками — чистая импровизация с обоих сторон.
Мы не торопясь подходили к выставке, в моей голове блуждали стайками мысли, я вспоминала события прошедшего дня и не находила в них ни единого намека на рациональность и адекватность.
Не спорю, секс с Глебом меня вполне устраивал, да и полное воздержание с редкими проблесками страсти не шибко благосклонно влияло на мой характер и отношение к жизни. Вот только я даже в самом страшном сне не могла представить нашу совместную жизнь.
Возможно, после этой недели иногда мы будем заглядывать к друг другу на быстрый секс и так же быстро исчезать из жизни, а возможно, сказка волшебного рая закончится, и по взмаху волшебной палочки все повернется вспять.
Задумываться об этом в более глобальном виде я не видела смысла, неделя не могла поменять чего-то кардинально, да, мы теперь более терпимо относимся друг к другу, но этого мало.
Двери распахнулись, и на меня дунул прохладный воздух выставочного зала. Кондиционеры исправно работали и создавали атмосферу летней прохлады после знойного солнца Майями. Участники медленно прогуливались вдоль никому не нужных экспонатов, которые даже не запоминали и не оценивали.
Мне вообще казалось, что они из года в год одинаковые, их даже не трудятся менять, все прекрасно понимают, что это просто предлог для всего этого сборища.
Не могли же на приглашениях написать: «Вы приглашены на международный заговор среди компаний мебельной промышленности».
Звучало бы глупо, но зато передавало бы суть всего данного мероприятия. Эх, зря они вновь ввели в программу дня легкий обед с шампанским. В таких количествах пить и есть никто не будет, а деньги спишут миллионами.
Покрутив в руках тонкую ножку, скривилась от вкуса брюта — не люблю я настолько кислое. А вот та же Франсуаза пьет и даже не морщится. Лениво обвожу зал взглядом. Мои глаза застыли на одном месте при виде развернувшейся передо мной картины.
Алексис практически шарфиком болталась на шее Глеба и мило ему улыбалась. В глазах брюнета стояло такое ледяное пренебрежение, что мне самой захотелось спрятаться под стол и не отсвечивать.