Осмотрев зал, я удивилась столь домашнему интерьеру, все было чисто и аккуратно, даже не скажешь, что тут толпа мужиков каждый день болеет за свои команды. Наши собеседники нашлись в дальнем углу расположившимися на мягком полукруглом диване за ширмой.
— Добрый вечер, — мы поздоровались с собеседниками.
— Присаживайтесь, — Эндрю подвинулся, — надеюсь, вас не смущает выбор места?
— Нисколько, — тут же отозвался Глеб, — я схожу за пивом, вам взять?
— Не, — лениво отмахнулся Виктор, — нам обновляют как завсегдатаям.
— Неплохое место, — откинувшись на удобный диванчик, протянула я.
— Знали бы, — Эндрю выпустил струйку дыма, — пригласили бы вас раньше.
— Мы сами не знали, — Глеб вернулся и поставил передо мной высокий бокал с моим любимым вишневым сидром.
— Вы наделали много шума, — усмехнулся седовласый, — про ваши стоны ходили слухи весь первый день.
— Все из-за кое-кого, — я озорно посмотрела на брюнета.
— Мне не хватило в самолете, — меня прикусили за ушком, — это же только подразнить.
— Так это правда? — Виктор покосился мне в декольте.
— Что именно? — я беззаботно выставила грудь вперед.
— То, что вы жених с невестой? — интерес его носил чисто постельный характер.
— Нет, — усмехнулась я, — если бы это было правдой, я бы его уже убила за шашни с Алексис.
— О, — понимающе протянули оба.
— С ней отметились, наверное, все, кроме Джарома, — протяжно выдохнула в никуда.
— Это точно, — веселый смех разнесся над нашим столиком.
— Тогда не разочаровывайте меня окончательно, — Виктор перехватил мою руку, — вы на самом деле являетесь внебрачной дочерью директора и наследницей компании?
— Разочарую, — и парень погрустнел, — я приемная дочь директора компании, своих детей у него нет.
— А как же его сын? — пожилой с интересом на нас посмотрел.
— Какой? — натурально удивилась я.
— Тимур или как-то так, — Виктор скривился.
— Это он про того отпрыска старой маразматички, — пояснил мне парень.
— Боже, — закатила я театрально глаза, — у этой инфузории еще и мозги есть.
— Так он есть или нет? — мужчины с интересом наблюдали за моей мимикой.
— Нет, — отмахнулась я, — это сказки, у отца детей быть не может, единственная наследница — это я. Ближе родственников первых очередей просто нет, так что я наследница прямой очереди.
— Интересно получается, — оба задумались.
— Вас только это волнует? — Глеб сгреб меня под бок.
— Ну, а вам не интересно, откуда мы это знаем? — Эндрю вопросительно на нас посмотрел.
— Вообще ни капли, — помотала я головой, — мне до этой блондинки коцаной и ее отпрыска вообще никакого дела.
— Пока у нас четверть акций, — Глеб чмокнул меня в макушку, — нам вообще все равно, какие козни там против нашего шефа строят, мы заблокируем любое решение.
— Эта фирма, — я тонко улыбнулась, — детище не только моего отца, это наше общее, все пятеро пахали как лошади и днем, и ночью, чтобы сейчас мы могли разговаривать с вами на равных. И вам требовалось найти к нам подход, а не на оборот, как было три года назад.
— Вы правы, — мужчина улыбнулся, — сейчас именно мы ищем вашего расположения. Мне уже сообщили, что больше десяти компаний претендуют на завтрашний обед и ужин с вами. Увы, ваш завтрак мы им не отдадим, нам лишняя конкуренция не нужна.
— Я так понимаю, — иронично усмехнулась, — пока Москва и Крефельд ведут переговоры по поводу нашего контракта, вы решили нас напоить и, по самым идеальным для вас обстоятельствам, в чувство мы должны прийти только завтра к глубокому обеду?
— Боже, — улыбнулся Виктор, — были бы вы немкой, я бы уже сделал вам предложение. Быть такой умной и проницательной — просто незаконно.
— Благодарю, — улыбнулась, — мне льстит ваша похвала.
— Вы просто сногсшибательны, леди, — признался мне старший из мужчин, — любая на вашем месте уже бледнела бы, краснела и менялась в лице, а вы почти не изменяетесь в эмоциях и мимике, я за такие нервы готов дорого заплатить.
— Всего лишь врожденный дефект, — пожала плечами, — если и испытываю эмоции, то только очень сильные, остальные просто проходят фоном.
— Тяжело вам? — учтиво уточнил Виктор.
— Это как с дальтонизмом, — пожала плечами, — я просто не знаю, как может быть по-другому.
— Ясно, — кивнули все трое.
— Еще? — немец указал на опустевшие бокалы.
— Можно, — кивнул Глеб, и немец махнул бармену.
— Вы правда думаете, — я указала на стаканы, — что это поможет?