- У тебя мания величия, Сашка.
Я расхохотался, а Саня ответил тоскливым взглядом и сгрёб под себя и уткнулся головой в подушку между ухом и плечом.
- Ты прав. Давай спать.
Стало холодно. В комнате было тепло, но между нами стало холодно в эту секунду. Я обнял его в ответ, не зная как объяснить, собственное косноязычие. Погладил по спине, хотел сказать, но вместо этого шутливо ляпнул
- Ты что, так и собираешься на мне всю ночь провести?
- Угу, - не двигаясь, отозвался Сан. - Всю жизнь.
- У тебя, кстати реальный стояк, - заметил я поёрзав под ним и прижался выгнув поясницу. - Не только у тебя.
Я не договорил, потому что Сашка внезапно выпрямился и со злостью стянув с меня трусы, обхватил за член и принялся дрочить, одновременно впиваясь губами в шею, плечо, яростно лаская второй рукой.
Как шлюху....Словно мне нужен только его хер, а не он сам....
Я ударил его. Сашка даже не понял, что я дерусь, очевидно, приняв яростное дёрганье за порывы страсти. Я врезал ему. Размахнувшись изо всей силы, залепил кулаком в грудь. Хотел ударить по лицу, но не мог. Впервые в жизни не мог ударить человека, в тот момент, когда остро хотелось это сделать. На любимого человека невозможно поднять руку по настоящему, невозможно представить, что можно ударить его, причинить физическую боль. Но вот очевидно боль моральная в этот закон не входила.
- Ты что, малыш? - Сашка испугался, испугался, потому что не понял обиженный мной. Не понял, из - за чего я дерусь, даже не понял, что я дерусь с ним, потому что драка это когда с ходу по ебалу, а Сашка знал, мою потрясающее умение отвесить по мордасам из любого положения. Загни меня буквой зю с меня и башкой станется ебануть.
А тут это была слишком непривычная для меня борьба. Не мой стиль.
Сашка растерялся. Я поджал губы, посмотрел со злостью и обидой, читая в глазах Сашки точно такую же обиду, только по другому поводу. Схватил трусы, штаны, принялся одеваться.
- Никита!
Сашка пулей слетел с кровати, подхватил, отрывая, прижимая, разворачивая.
- Никита я не знаю. Нет, кажется, знаю, что сделал. Прости малыш. Прости. Пожалуйста прости!
Сашка целовал торопливо, перехватывая руки, отбирая вещи. Я вырывался и хватал, он перехватывал, догонял и отбирал. В конце концов после минуты игры в догонялки, когда я реально готов был рвануть без рубашки. Сашка просто сгрёб меня в охапку, оставив ноги болтаться в воздухе, а колени упираться в морду, беспомощно оглянулся по сторонам. На секунду у меня возникло параноидальное подозрение, что этот дебил меня сейчас в шкаф запихает и закроет, а он просто сел сворачиваясь эмбрионом и очевидно забыв, что в его позе есть некоторые элемент в виде меня.
- Ники, Ники, не уходи, не надо Ники, не надо, не уходи Ники.
Сашку затрясло, зациклило. Блядь, да за что мне это?
- Саня, выпрямись, ты меня раздавишь, - просипел я, пытаясь выкрутиться рыбкой. Выкрутился, поймал этого идиота, за уши, поцеловал.
- Не хочешь трахаться, так и скажи, и... - Сашка окаменел, а я убился головой об его плечо.
- Саня, - взвыл я, блядь, ну пиздани меня сам, пришиби нахер, всё блядь язык себе пойду отрежу
Санька покачал головой, взял меня за затылок и заткнул мой рот собой, потом потянул наверх, одновременно спускаясь губами вниз.
Мамочка, папочка, если вы у меня когда нибудь были, родите меня обратно.
От Сашкиных поцелуев перед глазами кружились звёздочки. Блядь с грецкий орех велечиной.
Меня выбросило в такую агонию чужого жара, что, кажется, я даже начал молиться, потому что я никогда не думал, что от человека можно умирать так.
Когда легчайшее прикосновение чутких пальцев, прошивает насквозь, пронзает до самого основания позвоночника. Господи, я знаю, что я был плохим мальчиком, что я пил, курил и трахаюсь с другим мальчиком, но боже...Если ты не в состоянии сделать так, что бы он меня трахнул, отвееернииииииись пожалуйста.
Походу, я реально начал всхлипывать
Сашка трепетно держал в ладонях мою ступню и бережно выцеловывал каждый поджимающийся от щекотки палец, ласково водил подушечками, а я блядь кончал от одной мысли, что он твою мать делает со мной.Из члена смазка не выделялась, лилась вёдрами. А этот скот привязал мои руки к спинке кровати собственной футболкой и продолжал издеваться.
Смерти моей, хочет бля.
- Саня, я сейчас орать буду! - я уже просто тихо хрипел, у меня член прыгал и рвался за его пальцами как озверевший голодный тигр за увёртливой сцуко антилопой, пытаясь поймать прикосновение.
Бля я никогда не думал, что можно довести человека до такого состояния, что бы он был способен думать исключительно хуем. Мой хуй как радар реагировал на Санькины движения и плакал, требуя, чтобы Санька вспомнил о его существовании, приласкал, и мы не гордые, мы абсолютно бля уже не гордые, но если он сейчас что нибудь не сделает, не знаю, реально завою бля, собственный хуй зубами отгрызу.
Всё буду орать. И похеру мне на его родителей. Нельзя так издеваться.
- Мммифффф
Сашка чутко уловив моё желание закрыл рот поцелуем, лёг сверху и я кончил просто от того что наши тела соприкоснулись, в бесконечном движении. Всё бля. Ему не жить.
- Рррраааазззвяжи руки скот, и я тебя ттрахнууу!!! - сообщил я и понял, что у меня по прежнему стоит, стоит и падать не собирается.
Всё спасите меня, кто нибудь. Юля, Юля не спи, блядь, меня тут мучают!!!! Ты хотела посмотреть яой, приди и смотри. Только учти это не яой, это извращение, потому что настоящие яойные мальчики любят друг друга в разные яойные места, а твой сволота братец надо мной издеваааааааеееее ааааа. Нет Юля, вот в ближайшие ещё минут десять можешь не приходить. Вообще не приходи! Всё! Свободна на сегодняяаа, мамаааа дорогааааая бляяяя аааа
- Саааааняяяя, твою мать, пожалуйста! - Сан крепко держал меня за бёдра, садируя головку губами.
- Пожалуйста! О боже, пожалуйста! Да!
Я рвался ему навстречу, рыдая от сладкого острого, тянущего спазма в поджимающихся яйцах.
- Бляяяя, ну трахнммммммфффффф
Сашка выпрямился и зажал мне ладонью рот, потому что я реально начал орать. Посмотрел абсолютно пьяным взглядом.
Садист, Мазохист, твою мать, сволочь.
Не знаю, как он держится, а я больше не могу.
Я рванулся и забился стоном, потому что Сан вогнал в меня пальцы, резко безжалостно, задвигал и я задвигался на нём, тихо ненавидя его в душе, за то, что он не понимает, что это не просто секс, хочу я не секса, блядь, не его пальцы, его твою мать. Я хочу ощутить его. Быть заполненным им.
Футболка треснула, а потом разлетелась сорванная Сашкиной рукой, и я вцепился в его каменный член, впиваясь в него как подыхающая от жажды пиявка, прокатываясь вместе с ним по кровати, сталкиваясь, тихо матерясь, всхлипывая. Я даже не знаю, как очутился вниз головой вбирая Сашку ртом.
Мы слишком неудобные друг для друга, но мы единственно существующий вариант из всех любых других возможных вариаций, не будет никогда ничего более идеального, попадающего, подходящего под меня, настолько чётко, слаженно, уверенно. Мы песня Сашка. Мы с тобой песня. Давай споём друг друга
Сашка всхлипнул, забился подо мной, и я глотал его сперму, как ребёнок, молоко любимой матери ... Пошлое сравнение, да. Но вот настолько я его любил, и не было для меня в этом, ничего неправильного, грязного, омерзительного или запретного. Это было очень трепетно. Важно. И нельзя это передать словами, можно только пережить, а вот словами нельзя.
Нет таких слов, не существует их. Обидно, правда?
You're my obsession