— Хорошо, — равнодушно пожимаю плечами я. — Буду готова через пятнадцать минут.
Он сдержанно кивает головой, давая понять, что можно идти и я на негнущихся ногах, ползу в свой кабинет. Там устало опускаюсь в кресло, и взгляд невольно падает на часы. А ведь еще только десять утра. Он же до вечера всю кровь мою попьет.
Чтобы хоть как-то поднять себе настроение, которое маячило где-то на отметке «ниже плинтуса», достала припасенную коробку конфет на особый случай. Случай этот как раз наступил. Без допинга я просто окочурюсь.
Не успела отправить в рот первую конфетку, в кабинет вломилась Вера Ивановна.
— Нагоняй заедаешь?
— Угу, заедаю, — не моргнув глазом, соврала я.
— Чего это он такой злой?
— А я откуда знаю, — демонстративно пожала плечами. — Может, несварение от Людочкиного кофе.
— Ну да, ну да, — хитро поддакнула женщина, оставшись при своем мнении.
Она уселась напротив и стала просматривать, распечатанную на цветном принтере, презентацию.
— Угощайтесь, — протянула ей коробку с конфетами.
На мгновение глаза ее алчно загорелись и тут же потухли.
— На диете я. Убери. Аж глазам больно смотреть.
Досмотрев распечатку до конца, Вера Ивановна довольно протянула:
— Красотища. Вот ничего ты не делаешь наполовину. Моя школа.
Я скопировала нужные файлы на флэшку, собрала распечатки и, схватив еще одну конфету, быстро ее уничтожила.
— Верочка Ивановна, может, поменяемся? Я с генподрядчиком встречусь, а вы с Владимиром Ивановичем в Дом Архитектора сгоняете.
— Э нет, — покачала головой она. — Чего я там не видела. Каждый год одно и то же. К тому же я сегодня не с самим Хрыкиным встречаюсь, а с его Замом. Там, знаешь, какой симпатяшка?
Я вылупила глаза в ответ на подобные откровения.
— Вер Иванна, чего это вас на молодых потянуло?
— А вот! — довольная произведенным эффектом хулигански подмигнула женщина. — Я вся такая внезапная. Не пугайся. Для Иришки его присматриваю.
Уф-ф-ф. Прямо от сердца отлегло.
— Подождите. Может, еще с мужем помирится. Все-таки ребенок у них растет.
Вера Ивановна разом погрустнела и призналась:
— Дурная она у меня. Любовь и романтику ей подавай. Как до проблем дошло — прошла любовь, завяли помидоры.
Вот уж не думала, что подобное услышу когда-то от начальницы. Она свою доченьку обожала и во всем ей потакала.
— Вы ее сами воспитывали, — совершенно нетактично напомнила я.
Вера Ивановна тяжело вздохнула:
— И не говори, Маш.
Тут она, спохватившись, скосила взгляд на часы. — Все пока-пока. Я сегодня больше не вернусь.
«Я, наверное, тоже» — подумала я и достала из шкафа белые босоножки на высоченном каблуке.
Переобувшись в свои парадно-выходные черевички, ощутила себя… весомее что ли. Летний брючный костюм грязно-голубого цвета едва ли можно было назвать праздничным, но он был мне к лицу. В нем я выглядела старше обычного.
Огладив приталенный жакет, в последний раз оцениваю свой внешний вид, провожу расческой по волосам и выходу, захлопнув на замок дверь кабинета.
Черный «Мерседес» лихо мчит по городским дорогам. Витька виртуозно крутит баранку руля, умело перестраиваясь, сверяясь с навигатором, объезжая пробки. Водитель начальника очень хорошо знает свое дело. И в это «дело» входит также не многословность и бесконечное терпение.
Сижу на заднем сидении, неуютно ерзая по дорогой кожаной обивке, и смотрю в окно. А перед глазами волей-неволей возникают картины давнего прошлого. Все это уже было. Тишина роскошного салона авто, моя нервозность, сидящий впереди светловолосый мужчина. Вот только водителя в том нашем прошлом не было.
Владимир Иванович всегда был на удивление осторожен в отношении своей личной жизни. Никто никогда не знал наверняка с кем он спит, потому, что любовницы, как правило, не афишировались. А наши отношения и вовсе тщательно скрывались. Больше по моей инициативе. И сейчас я очень рада, что, несмотря на молодость и неопытность, смогла проявить нужную осмотрительность.
— Притормози. Потом на парковку отъедешь, — раздался сухой голос начальника.
Я на мгновение встрепенулась и мой слегка рассеянный взгляд невольно упал на зеркало заднего вида, встретившись с Витиным хмурым. Знал ли он? Возможно, догадывался и переживал. Ведь он однажды приглашал меня на свидание. Я, разумеется, отказала.
Выбравшись из машины, начальник тут же заграбастал мой локоть и повел в сторону Дома Архитектора. От его хозяйского поведения я выпала в осадок и, молча, попыталась высвободиться, но жесткие пальцы, только сильнее стиснули. Пришлось терпеть. Не драться же с ним, в конце концов.