Чем больше я размышляла, тем больше склонялась к мысли, что я полюбила его сразу, как только увидела его полные ненавистью глаза, услышала его презрительный голос, почувствовала его руки на своей коже, губы…
Уже тогда я летела как бабочка на огонь, не осознавая, что опаляю крылья. Да и откуда мне было знать, что любовь появляется так быстро? Я всегда думала, что нужно знать человека, его привычки, знать о нём всё, начиная с того, что он любит есть и заканчивая увлечениями, хобби, названием любимых книг. Что я знала о Денисе?
Только то, что он самоуверенный, дерзкий, наглый и безжалостный. Я не знала, что он любит есть, название его любимой книги, если он вообще читает. Ни названия любимой группы, песни, ни увлечений. Я ничего о нём не знала, но когда он был рядом, я мгновенно расплавлялась, становилась мягкой, чувствовала его всем телом. Наверное, это и есть любовь. Внезапная… всепоглощающая и… болезненная.
Стёпу я любила, но не так. Он был прав… это привычка. Он был рядом несколько лет, воспринимал и поддерживал меня как старший брат. Наши мамы дружили, помогали друг другу, да и мы сблизились, он защищал меня от обид, давал советы, а я… думала, что влюбилась. Конечно, взрослый парень возиться с тобой, помогает и поддерживает, друг.
Именно им он и был… другом. Как жаль, что я поняла это только сейчас, влюбившись в другого. Послушай я Стёпу тогда, мы бы продолжили общаться и я бы не лишилась его поддержки, хотя… кто знает, может это и к лучшему.
В дверь позвонили, а я была не в силах встать. Внезапно осознала, что я так и не закрыла двери. Услышала, как повернулась ручка, и в груди разлилось липкое чувство страха.
— Вита? — я выдохнула.
Чувство страха ушло на второй план. Стёпа.
— Я здесь, заходи, — крикнула из кухни.
— Что ты делаешь на полу? — первое, что спросил Стёпа, появившись в дверном проёме.
— Сижу, — пожала плечами я.
Он подошёл и пристально взглянул на меня.
— Где Денис? Он тебя обидел?
— Нет, — я мотнула головой. — Я из-за бабушки плакала, а Денис… домой поехал, наверное.
— Ну что ты, — Стёпа уселся рядом со мной, обнимая за плечи. — Иди сюда, маленькая, с бабушкой всё будет хорошо.
На глаза снова навернулись слёзы. Я никогда не могла сдержаться, когда меня жалели. Когда кричали не плакала, никогда не плакала, а когда вот так нежно прижимали к себе… ревела.
— Ты ведь не из-за бабушки плачешь, да маленькая? — я согласно кивнула. — Видишь, как оно. Я ведь говорил тебе, что не любишь ты меня, что это привязанность только. А я тебя любил… и сейчас люблю.
Я отстранилась, вставая на ноги.
— Почему ты пришёл?
— Не поверишь, но приревновал. Я видел, как он на тебя смотрел.
— Как? Он меня ненавидит, — горько усмехнулась я.
— Возможно, но ты же помнишь, что я говорил когда-то?
— Помню. Ненависть всегда рядом с любовью. Так?
— Да, так, маленькая.
— Тогда почему? Почему он так поступает? Почему заставляет ненавидеть его?
Стёпа пожал плечами, давая понять, что тоже не знает.
— Откуда у тебя такая машина? — задала я вопрос, который меня волновал.
— Я устроился на работу водителем к одному богатому бизнесмену. Однажды я спас ему жизнь… ну и вот…
— И всё?
— Он был благодарен. Подарил мне часть акций в его компании. У меня и квартира своя есть. Думал, что приеду за тобой, заберу к себе. Не сейчас, конечно. Я хотел твоего восемнадцатилетия дождаться.
— Стёпа, — неуверенно начала я. — Прости, но я…
— Я знаю, Вита. Видел, как ты на Дениса смотрела. На меня так никогда не смотрела. Друг я тебе.
— Друг, — я кивнула. — Давай выпьем чаю.
Мы пили чай и разговаривали обо всём, что произошло в нашей жизни.
— А я и так о тебе всё знаю, Витусь. Я всегда неведомо следил за тобой. Кстати, как так получилось, что Денис твой брат?
— Он не брат. Он приемный сын моего отца.
— Тебя отец к себе забрал? Не знал.
— Всего две недели назад.
— А мама что? Не против?
Я уставилась на Стёпу.
— Нет мамы. Умерла она. Две недели назад.
— Боже, я не знал.
Я посмотрела на Стёпу, не понимая, что за игру он затеял. Говорит, что следил за мной, а о матери не знает. Мама же не две недели назад заболела и даже не месяц. Если следил, знал бы. Возможно, ему не сказали, он же обо мне спрашивал, а не о матери.
В дверь снова позвонили.
— Я открою, — Стёпа поднялся, направившись к двери.
Кто мог прийти? Отец недавно звонил, спрашивал, как дела, всё ли хорошо у меня, сказал, что утром приедет.
— Ну привет, друг, — услышала, как Стёпа поздоровался, и намеревалась выбежать, но остановилась. Я знала, что это ОН пришёл, чувствовала, но не могла найти в себе силы выйти.
Я боялась, что если выйду, снова будет больно, снова буду чувствовать это обжигающее чувство.
— Я к Вите, — сказал, как отрезал.
Я услышала суету и отошла подальше от двери на кухню. Отвернулась, смотря в окно… я не хотела его ни слушать, ни видеть.
— Вита, — я невольно вздрогнула от его хриплого голоса.
Не повернулась, молча стоя у окна.
— Она не хочет с тобой разговаривать, — а вот это уже Стёпа.
Почему-то запротестовала. Не имеет права решать за меня.
— Дай нам поговорить наедине.
— Вита? — Стёпа будто спрашивал моего разрешения.
— Уходи, Стёпа.
— Хорошо, — в его голосе чувствовалось недовольство.
Мы так и стояли, я у окна, а Денис у двери, в ожидании ухода Стёпы. Только когда дверь закрылась, я смогла выдохнуть спокойно.
— Вита. Нам нужно поговорить.
— Говори.
— Ты правда его любила? — я повернулась, не понимая, откуда узнал.
— Правда, — смотря ему прямо в глаза.
— А сейчас?
— Что сейчас?
— Всё ещё любишь?
— А тебе какое дело? — дерзко вскинула голову.
— Вита, — Денис угрожающе двинулся ко мне.
— Не подходи, — протянула руку в останавливающем жесте.
Я не могла позволить, чтобы он подошёл. Если будет слишком близко, я не удержусь, не смогу.
— Ты можешь просто ответить?
— А что тебя это так волнует? Кто я для тебя, а? Молчишь? Сиротушка я, понял? Никто для тебя. Ты бы не стал даже встречаться с такой, как Я. Так чего спрашиваешь сейчас? Что это тебе так важно? Люблю не люблю. Тебе плевать должно быть, ясно? — Я сорвалась. Не собиралась ему всё это говорить, но не удержалась.
Дерзко взглянула в его глаза, видя в них злость. Злился на меня? Ну и пусть! Не в первый раз. Не отвечает. Просто смотрит. Отвернулась от него.
Услышала стук входной двери. Ушёл. Ну и пусть! Так лучше будет.
— Я люблю тебя, Вита, — его голос, как раскат грома.
Не ушёл!
Непроизвольно вздрогнула, но не повернулась.
Врёт! Снова больно пришёл сделать. Добить меня окончательно, унизить и растоптать, заставить признаться обоюдно и снова насмехаться надо мной.
— А я… — выдержала паузу, собираясь с силами ответить, — нет.
По щеке побежала слеза, а я молилась, чтобы он не подошёл, не пытался докопаться до правды. Пусть уходит.
— Вита, — позвал снова, — я не шучу сейчас. Я тебя обижал, знаю, но всему есть объяснение, я был не прав… во многом, но то, что я чувствую к тебе…
— Прекрати, — смахнула слезу и развернулась к нему. — Я не хочу это слушать. Мне плевать, понял? Плевать на твои чувства. Я тебя не люблю и никогда не буду. Ты недостоин любви, ты умеешь только унижать. Я тебя ненавижу, — выплюнула и пожалела, видя, какой злобой налились его глаза.
В два шага преодолел расстояние между нами.
— Ненавидишь, говоришь? — рывком притянул меня к себе за талию. — Ненависть тоже чувство, Вита, — сказал и впился в меня поцелуем, заставляя подчиниться.
Всего несколько секунд я дала себе, чтобы позволить ему целовать, после чего со всей силы оттолкнула его, ударив его по лицу, оставляя четыре красные отметины от пальцев.