— Что ты несёшь? Я тебе не верю, — отчетливо проговорила я. — Он украшение Татьяне купил, сюрприз сделать хочет. Зачем ты мелешь это всё? Ты же врёшь, нагло врёшь, — уже перешла на крик я, — он любит её, а ты, ты…мерзкий…
— Мерзкий, говоришь? — Денис угрожающе сжал моё горло, так что мне стало не хватать воздуха. — Папочка твой хороший? Жене украшение купил, да? Да он любовнице его купил, дура, — зло выплюнул, отпустив меня.
— Ты ненормальный, — прохрипела я. — Чего ты ко мне пристал? Зачем издеваешься? — я не собиралась плакать при нём, но на глаза выступили предательские слёзы.
— О, ты ещё расплачься, — ухмыльнулся Денис.
Сдержаться я не смогла. Злость захватила меня, поднимаясь изнутри и разжигаясь в груди. Я дала ему пощёчину, одну, затем вторую. Он перехватил мои руки, удерживая их. Я сложила кулаки, пытаясь вырваться, но у меня не получалось, по щекам текли слёзы, но я не обращала на них внимания, сражаясь со своим сводным братом.
Денис крепко держал меня, а я дергалась в его руках, как ненормальная. Осознав, что ничего не получится, я расслабилась и опустила голову. Что я могу сделать? Он в несколько раз сильнее меня. Звать на помощь? Не хотела я, чтобы его наказывали.
Почувствовав, что я расслабилась, Денис потянул мои руки на себя, и я уткнулась носом в его плечо. Не осознавая, что происходит, я просто тихо всхлипывала, заливая его майку слезами. Денис притянул меня к себе и прошептал:
— Я не хотел, прости, — как у него все просто. Обидел – извинился и все должно быть по-прежнему. У меня не было сил отвечать, как не было сил отстраниться, мы просто стояли, он обнял меня, а я рыдала у него на плече.
Не знаю, сколько прошло времени, но Денис легонько отстранил меня от себя. Я подняла глаза, продолжая тихо всхлипывать. Денис смотрел на меня…по-другому. Без злобы, ненависти и желания стереть с лица Земли. Его взгляд был…непонятным для меня. В его глазах не было жалости или сожаления, там бушевал огонь и непонятные для меня чувства.
Мы смотрели друг на друга, когда Денис наклонился и легонько коснулся губами моей щеки, чуть ближе к уху.
— Извини, — прошептал он, опаляя своим горячим дыханием.
Сказав это, он отстранился и вышел, оставляя меня наедине с нахлынувшими чувствами.
Дорогие мои, как и обещала, за вашу активность написала продочку. Надеюсь, что сегодня вы также меня поддержите! Спасибо, что читаете)
Глава 7
Катастрофа! Конец света! Всё, млять, край! Дожился ты, Денис, до того, что уже извиняешься, увидев бабские слёзы. М-да, поплыл я, увидев, как она плачет, как её глаза наполняются слезами. Верить не собирался ни на минуту. Вранье! Всё вранье!
Господи, а ведь я шёл к ней с намерением попустить, не знаю, унизить. Как узнал, что ей отец украшений прикупил, так сорвался сразу. Мамке моей давно ничего не дарил, а этой прошмандовке… Ухххх, какой я злой был, да и она хороша. Ишь, заявила, что это её комната и я, оказывается, ещё и права не имею входить в неё. Правда? Да ну.
А это её: Дима купил Татьяне украшение. Да, конечно! Не ей он его купил, а очередной своей малолетней любовнице. Сейчас жалел, что сказал ей это, не её ума дела, какие у них с матерью отношения, ещё же со своими соболезнованиями полезет, все только хуже сделает.
Но даже не это больше всего меня сейчас парило. Какого чёрта я её пожалел, чего обнимать полез, да ещё и поцеловал. Чего доброго, ещё подумает, что втрескался в неё. Мне самому это всё очень не нравилось, не сентиментальный я, да и никогда таким не был. Вон, Валенсия пыталась устроить свою истерику, так я сразу пресёк попытки. Что за привычка вечно добиваться всего скандалами и истериками, а?
Вот добились женщины равноправия, так чего теперь скандалить? Пусть привыкают быть наравне с мужчинами, что за «слабый пол»? Для митингов и протестов они, значит, не слабые, а как добиться подарка или внимания, так сразу – слабые.
Никогда истерики не пробирали, а тут…
Не смог удержаться…
И главное, настолько искренне менялись её эмоции. Сказал о Диме, и она не поверила, разозлилась, а потом…разочаровалась. В нём? Или во мне? Сдерживала слёзы, но всё-таки расплакалась. Я хотел. Жаждал её слёз, думал, что получу удовольствие, доведя её до истерики, но…нет.
Не получил, а ещё, увидев, насколько она расстроилась…пожалел. Я. ПОЖАЛЕЛ. ЕЁ.
Млять, смешно до боли…
Дальше вообще не помню, что происходило, каким вообще чудом я обнял её, какого поцеловал. Чёрт! Какой же я дурак. Нужно срочно исправлять ситуацию.
— Рома?
— Чего тебе надо, Дэн? Завтра в школу, мне нужно выспаться, — сонно пробормотал друг.
— Завтра сеструха собирается в школу со мной, так что надо что-то думать.
— Что?
— Ты тормоз, что ли? Давай думать, как её выживать.
— А что думать, Дэн? Всё по стандарту, как и со всеми.
Я задумался. Вариант стопроцентный, но что-то мне не нравилось. Я знал, насколько жестоко у нас выживают учеников. Практически никто не остаётся, потому что действует не только определённый класс, но и вся школа.
— Не подходит, — уверенно сказал я.
— Почему?
— Меня лишат машины на восемнадцатилетие.
— А каким боком ты будешь там фигурировать? Вся школа на неё взъестся. Ну не подошла девчонка, чё тут такого?
Да, в его словах была логика. Но что мне говорить? Что мне её жалко? Тогда уже завтра стебаться будут надо мной.
— А то. Я, вроде как, авторитетный. Чё, не могу класс приструнить?
— Ну так причём тут класс? Это школа, Дэн, — уламывал меня друг.
— Я сказал нет, давай думать что-то другое.
— Ну вот и думай, а я спать хочу. Всё. Отбой, — Рома отключился.
Говнюк. Да и я виноват. Раньше надо было всё обдумать, составить план действий, а то так она и понравиться всем успеет, пока я буду думать. Сегодня уснуть точно не удастся.
Денис ушёл, а я все ещё стояла на том же месте. У меня затекли ноги, болела спина, но я продолжала стоять и обдумывать то, что только что произошло. Я не понимала своего сводного брата, не могла понять, почему он так ко мне относится. Вначале бьет, пинает, как надоевшую собачку, а потом целует, обнимает и извиняется. Почему так? Почему он делает это со мной, а главное, почему я так реагирую? Почему мое тело дрожит, руки и ноги не слушаются, а сердце бьется, как ненормальное.
Когда он ушёл, обида и злость накрыли меня. Как у него, оказывается, всё легко и просто. Обидел, попинал, понял ошибку и давай извиняться. И что он ожидал? Что я буду прыгать вокруг него, принимая гадости в свой адрес? Прежняя я, возможно, так бы и сделала. Да что там, возможно. НАВЕРНЯКА. Сейчас же я другая. Татьяна на многое открыла мне глаза, показала, что в мире существует не только доброта.
Завтра я иду в школу. Нам нужно раз и навсегда выяснить отношения. Хватит бегать по углам, да словестные перепалки устраивать. Пора действовать, самое время поговорить начистоту.
Я решительно сдвинулась с места, вышла из комнаты и направилась к двери Дениса. Несколько секунд потоплаталась перед ней, опасаясь открывать, но взяв себя в руки, решительно повернула ручку, распахнула дверь и вошла.
— Ты чё, мазохистка?
— Денис, нам нужно поговорить, — решительно проигнорировала я вопрос.
— Да? И о чём же?
— Завтра я иду в школу и думаю, пришло время положить конец нашей вражде.
— Охренеть, ты ещё и думаешь? А что ещё надумала? Может, будем изображать счастливых брата и сестру, м? — нахально ответил он.
— Нет. Я вообще не прошу тебя общаться со мной, просто…попытайся не доставать меня. Я просто хочу учиться…спокойно, — подумав, добавила я.