— С приездом! А я вас с утра дожидаюсь. Вареников с вишней накрутила, супчик сварила, вам с дороги поесть нужно. Ну, давайте знакомиться! — Она сунула Оле руку, аккуратно сложив пальцы домиком. — Роза Григорьевна, жена замполита. Можно просто Роза. Да заходите же, что вы стоите?
Оля и Нина поднялись по деревянным ступенькам на веранду и вошли в дом. Внутри стояла приятная прохлада. Налево — кухня с огромной чугунной печкой. Прямо — большая проходная комната, а за ней — еще одна, поменьше. Готовясь к приезду семьи, Дмитрий перевез кое-какие вещи из Калинина, но побелить закопченные комнаты и расставить мебель по местам не успел — домик лишь вчера освободили прежние жильцы. Сам все это время ночевал в маленькой комнатушке, отгороженной от казармы дощатой стенкой. Во всяком случае, в доме для начала можно было переночевать, а уж потом обустраиваться по‑настоящему.
Роза Григорьевна, по неписаному закону военных городков, тут же взялась опекать новеньких:
— Воды солдаты вам натаскали. Вот, глядите сюда! — В кухне стояли два огромных металлических бидона, в какие на фермах наливают молоко. — Вода у нас привозная. Утром приходит водовозка, нужно обязательно воды набрать. И для себя, и для огорода.
— Какого огорода? — удивилась Нина.
— У нас тут у всех огороды. Помидорчики, огурчики, тыквы, кабачки, лук… Только поливать нужно, а то все сгорит. Привыкайте, — Роза засмеялась, — тут магазинов нет. Раз в неделю отец-командир дает машину, женщины собираются и едут в Кринычки на базар. Правда, пока по нашим колдобинам доедешь — сметана в масло сбивается. Да и не накупишь всего, что нужно. Так что у нас все свое: курочки, яички, кроли.
— Ой! И кролики есть? — обрадовалась Нина.
— А как же! У нас тут хозяйство натуральное, как у древних славян! — золотозубая улыбка не сходила с добродушного лица Розы. — Я про них все знаю: я ведь в Кишиневе пединститут закончила, исторический факультет. А потом за своего Шурика замуж вышла и вся моя педагогическая деятельность накрылась!
— А где тут у вас школа? — с любопытством спросила Нина.
— Школа тут у нас в Днепродзержинске. Пятьдесят километров в одну сторону.
Тут Нинины губы сами собой сложились в букву «о», но вмешалась Оля:
— Ниночка, мы с папой тебе объясняли, что детей возят каждый день в школу на машине.
— Ура! — обрадовалась Нина. — И кто это так здорово придумал?
Роза опять залилась смехом:
— Само придумалось. Ближайшая школа в Кринычках, двенадцать километров отсюда. Но там учат только по‑украински. Наши дети языка не знают, вот и приходится в город кататься.
— А я знаю! — вылезла Нина. — Я знаю! Мы же из Киева. Вот, пожалуйста: здоровеньки булы, до побачення, дякую, будь ласка! Я и читать, и писать умею. И стихи знаю. Тараса Шевченка, Леси Украинки. И еще целую кучу.
— Вот и молодец! — похвалил Дмитрий. — Но ездить тебе все равно придется вместе со всеми. Не буду же я ради тебя одной гонять машину в другую сторону. Так что сто километров в день тебе гарантированы.
— Это не опасно? — с сомнением спросила Оля.
— Будем надеяться, что нет. За рулем солдатик, хоть и молоденький, но водит хорошо, — успокоила Роза.
— Чтобы не лихачил, — добавил Дмитрий, — рядом обязательно старший, из офицеров кто-нибудь. И почти всегда кто-то из женщин едет, пока дети в школе, по магазинам пройтись да туда-сюда.
— А детей много в школу ездит? — вопросы из Нинки сыпались горохом.
— Ну вот считай, — Роза стала загибать пальцы: — Мой Шурик-младший, Саша Лисицын, Карен Акопян, Гера Ломадзе и Таня Петренко. Ну, эти трое — первоклашки, только начнут в этом году кататься.
— Так ведь у них занятия, наверное, раньше заканчиваются? — спросила Оля.
— Ну что ж. Придется им старших ждать. Пешком не пойдешь. Так, — закончила разговор Роза, — располагайтесь, отдыхайте, а завтра с утречка я своему скажу: пусть солдатиков пришлет с известкой, побелить надо, все веселей будет.
И Роза зашагала к соседнему дому.
Утром Оля проснулась от заливистого «Ку-ка-ре-ку!» под окном. Потом тяжело проехала машина, натужно воя мотором. В кухне протопали сапоги, полилась тугой струей вода, тяжело падая на дно бидона, а следом на веранде забренчал носик металлического рукомойника. В комнату вошел Дмитрий, вытираясь на ходу полотенцем. Увидев, что Оля открыла глаза, сказал:
— Привет! Выспалась? Можешь поваляться. Воду я принес, так что спешить некуда. Все, я побежал! — и, скользнув губами по Олиной щеке, вышел.