Федор меня просто удивляет. Он за эту зиму ухитрился закончить всевозможные курсы: бульдозеристов, шоферов и трактористов. Теперь собирается учиться на курсах буровых мастеров, хочет со мной вместе в геологоразведке работать. Понятно, он у нас натура романтическая. Поэтому, наверное, очень нравится девушкам. Сейчас у него очень серьезный роман, и похоже, что наш Федор скоро женится и сделает нас с Димкой бабушкой и дедушкой!
Пока я пишу, он подглядывает и вносит коррективы. Последние строки вызвали у него бурю негодования, и он просит, чтобы я написала: это все выдумки! Федор очень скучает по Нине и бабушкам и передает им привет.
Ну все, пора закругляться. Пишите, как у вас дела? Как здоровье мамы и Веки? Не очень устали с Ниной? Как успехи в учебе Ниночки? Очень-очень скучаю. Целую вас крепко.
Ваша Оля.
P. S. Самое главное не спросила: куда будет поступать Женя? У нее сейчас самый ответственный период. Передайте Леле, что я волнуюсь за Женечку
и желаю ей успеха».
В Лелином доме кипели страсти. Жене предстояло поступление в институт. Все разговоры о том, как трудно поступить в любой из киевских, московских или ленинградских вузов. Проводился подробный сравнительный анализ конкурсов в престижные учебные заведения: каков проходной балл, сколько человек на место было за прошедших три года и есть ли шанс у евреев для поступления. Были институты, куда с пятой графой нечего и соваться, были более лояльные, но и соответственно менее престижные.
Вопрос о техникуме даже не рассматривался, как совершенно абсурдный, немыслимый и попросту компрометирующий. Высшее образование — вот цель и смысл существования любого мало-мальски уважающего себя выпускника. А тот, кто, не имея способностей или усидчивости, отказывался от нереальной мысли о поступлении, навлекал позор на семью, и несчастные родственники ходили, краснея от стыда за свое неудавшееся чадо. Слава Богу, к нашим детям это не относится. Наши дети — умные и талантливые. Но — конкурс! С конкурсом приходится считаться и готовиться, распрощавшись с отдыхом.
Женя, приходя из школы, наскоро обедала и сразу же раскрывала учебники, просиживая над ними до глубокой ночи. Даже по воскресеньям упорно занималась. Вся семья теперь ходила на цыпочках и разговаривала шепотом. Когда Нина звонко кричала свой «привет!», на нее тут же шипели со всех сторон: «Тише, Женя готовится!» После долгих дебатов остановились на строительном институте, который в свое время окончили Леля и Миша. Осведомленность родных по абитуриентской теме была обширна:
— В университет нечего и пытаться! — авторитетно уверяла Мира Наумовна. — Там документы посмотрят — и сразу в отдельную папочку складывают. Где вы видели еврея в университете?
— Моя мама училась, — тут же исправила историческую несправедливость Нина.
— Твоя мама! Так это когда было? Через три года после войны. Тогда еще можно было рискнуть. А сейчас — смешно! Только год потерять! — уверенно парировала Мира Наумовна.
— Я не понимаю, — развела руками Леля, — если человек готов и у него хорошие знания, как его можно завалить?
— Она не понимает! Им сказали завалить, так что? Они умеют завалить, будьте уверены! Эти бандиты… — повел свою обычную партию Семен Семенович.
— Да! — поддержала мужа Мира Наумовна. — Мне недавно приятельница рассказывала: ее племянника на экзамене по истории на минуточку спросили, как звали лошадь Александра Македонского! Вы понимаете? При чем тут лошадь, я вас спрашиваю? При чем тут лошадь, если мальчик собирается стать юристом?
— Буцефал! — вылезла Нина.
— Какой Буцефал? При чем тут Буцефал? Когда мальчик сдает экзамен, он может знать какой-то Буцефал?
Лера тут же снисходительно объяснила:
— Бабушка, ты ничего не понимаешь. На вступительных экзаменах принято задавать вопросы на сообразительность. Например, что легче: килограмм пуха или килограмм чугуна?
— Такое теперь спрашивают в институтах? — искренне удивилась наивная бабушка Соня. — Каждому ребенку ясно, что пух легче. Когда у меня была перина! О! Это была перина! Сейчас таких уже не делают. Сейчас пуха такого нет. А вот раньше…
— Мама! — Миша схватился за голову и начал стонать. — При чем тут перина? Когда вопрос стоит о жизни и смерти? Я не знаю, что я сделаю, если Женька не поступит!
— Все! — заявила Женя, влетев в кухню, где заседали озабоченные домочадцы. — Я не могу в таком гаме заниматься! Сумасшедший дом! И вообще, имейте в виду, я решила поступать на вечернее отделение. Туда конкурс меньше. И еврейское происхождение не так заметно.