Уиллас вздрогнул, а Гарлан поморщился — мысль о серебристоволосом ребенке с этими беспокойными фиалковыми глазами, бегающем по Хайгардену…
— Если Санса захочет сохранить его, мы его оставим, — сказал наконец Уиллас. — Младенец не просил зачинать себя таким образом, матушка. Я не могу наказывать его за то, что его отец — ублюдок-насильник.
____________________________________
— Я еду на войну, Санса, — сказал он, сложив руки на груди. — Разве ты ничего мне не скажешь?
Я надеюсь, Гарлан, Бейлор и Рендилл Тарли уничтожат твои войска, а Гарлан снимет твою голову.
— Мои молитвы с Вами, Ваше Величество, — тихо сказала она. — Молитвы за твою смерть, за твою кончину, за конец этого безумия, молитвы за то, что я смогу вернуться домой.
— Хммм. — Он присел перед ней на корточки и прижал руки к уже заметной (уже пять лун, и шесть лун с тех пор, как она в последний раз видела Уилласа) выпуклости живота. — Я ненадолго, милая, — ворковал он, наклонясь и прижавшись щекой к мягкой овечьей шерсти ночной рубашки Сансы. — Я буду здесь, чтобы увидеть, как родишься ты, мой маленький дракончик.
Я молюсь, чтобы ты умер задолго до того, как этот ребенок появится на свет, подумала Санса. Я молюсь, чтобы ты упал с лестницы и сломал себе шею; я молюсь, чтобы ты подавился и задохнулся за следующей же едой, я молюсь, чтобы что-нибудь позволило мне вернуться домой. Так она думала, а сказала вот что:
— Вам лучше идти, Ваше Величество.
Он нахмурился, но, по крайней мере, в последние дни он не трогал ее где-то, кроме живота, больше не пытался поцеловать или, еще хуже, уложить в постель; и встал.
— Если твой муж и его семья будут продолжать так упорствовать, то у меня не будет иного выбора, кроме как казнить их, — предупредил он ее. — Но, по крайней мере, тогда ты будешь свободна, чтобы выйти за меня замуж, не подавая прошение Вере.
Прошу, боги Старые и Новые, отчаянно молилась она, пусть Гарлан убьет его, пусть Гарлан будет тем, кто укоротит его, потому что Уиллас не сможет, а Гарлан в этом мастер; а если не Гарлан, тогда дядя Бейлор, прошу, просто убейте его и позвольте мне пойти домой, пожалуйста.
_________________________________________
— Мы знаем местность лучше, — сказал лорд Тарли, и Бейлор кивнул в знак согласия. — Они думают, что имеют под ногами твердую почву, тогда как в действительности…
— Мы завели их в болота, — сказал довольный Гарлан. — Хорошо. У нас есть лучники на изготовке?
— Здесь, на гребне холма, — заверил его Бейлор, указывая позицию на карте. — Мы получим девочку Уилласа обратно, не бойтесь — и заодно снимем с дракона шкуру.
— Я предпочел бы снять его голову, — мрачно сказал Гарлан. — Я слышал, снимание шкуры не действует против ящериц.
— Где ты это слышал? — спросил Бейлор, улыбаясь своей знаменитой улыбкой, когда они выходили из-под навеса под дождь.
— Уиллас, — признался Гарлан. — А он слышал от Оберина Мартелла, который, полагаю, что-то вроде авторитета в таких вещах.
Бейлор вздохнул, его улыбка рассеялась.
— Как он, Гарлан?
— Боится, что она будет ненавидеть его, когда мы вернем ее домой.
— Она ведь не будет, верно?
— Нет, но ты знаешь, каков он.
— Мрачный ублюдок.
— Можно немного поднять ему настроение, если мы вернем ее обратно ему. Я надеюсь, он… Я волнуюсь за него, Бейлор.
_______________________________________
Эйгон решил сам возглавить армию, оставив Джона ответственным за Штормовой Предел — ответственным за леди Сансу.
Она была красивой, в ней было всё от Талли и ничего — от Старков, но она так исхудала, что выпуклость ее живота сделалась неприличной, а ее огненные волосы истончились и потускнели, глаза сделались безжизненными и покраснели от слез, которые она изо всех сил старалась не проливать.
— Мы не так его воспитывали, чтобы он делал такое, — сказал Джон Леморе.
Это Эшара, не Лемора, смотрела на него в одеянии септы, подруга Элии, которой никогда не нравился Рейгар; любовница Брандона Старка; та, что сказала Неду Старку, где искать его сестру.
— В нем больше от Таргариенов, чем мы ожидали, — отрезала она. — Я буду смотреть за удобством леди Сансы — это лучшее, что я могу сделать. Ты понимаешь, что она постоянно молится о смерти Эйгона?
Джон вздохнул.
— Если бы я была на ее месте, я бы делала то же самое.
__________________________________________
Бейлор маниакально засмеялся, когда в боевых действиях образовалась некоторая остановка, передышка, позволившая им на мгновение объединиться.
— Руководитель атакой, — насмехался он. — Боги всевышние, никогда не слышал, чтобы атакой руководили из-за спины стражников!
Гарлан нахмурил брови, думая, как сложно будет добраться до Эйгона.
— Там только пять стражников, — сказал он. — Позови Хамфри — здесь дракон, которого я убью.
____________________________________________
— Пусть он умрет, — шептала она снова и снова, стоя на коленях в септе перед Воином — дай ему умереть, дай мне вернуться домой, пусть он умрет, пусть он будет убит; я никогда не попрошу ничего иного, просто прошу, дай ему умереть.
Становилось все трудней и трудней покидать комнату — Джон Коннингтон дал ей свободу перемещений по замку, если с ней будет септа Лемора — но она заставляла себя приходить в септу каждый день, заставляла себя встать на колени и молиться за свободу, за смерть Эйгона и за дом, за Уилласа.
— Я никому не позволю причинить тебе вред, малыш, — прошептала она своему животу, — но для тебя будет безопаснее, если твой отец умрет; нам всем будет безопасней, если твой отец умрет, потому что он сошел с ума, совершенно сошел с ума.
______________________________________________
Дыхание вновь вышло из Эйгона, когда кулак Гарлана снова впечатался ему в живот.
— Говори, где она! — кричал он. Эйгон рассмеялся.
— Слишком поздно, — прошипел он. — Разве не видишь? Если ты собираешься избавить ее от нашей дочери, уже слишком поздно — попытка сделать это сейчас убьёт и ее тоже, и твой брат никогда не простит тебе этого.
Гарлан редко горячился, но идиотизм Эйгона нарушил его самоконтроль (Санса улыбнулась ему, сидя рядом с Уилласом, и повязала знак своей благосклонности на кончик его копья. Мой рыцарственный брат, дразнила она, и Уиллас смотрел на нее с такой любовью, что Гарлан поразился, как его брат не лопнул от нее).
— Ты пропал, — яростно сказал он. — Ты разбит…
— И что, убьёшь меня? — издевался Эйгон, сплюнув кровь на сапог Гарлана. — Убей меня, если я так ужасен — но ты не убьёшь, ведь так? Твоей сестрёнки все еще нет, и ты не можешь позволить себе потерять ее навсегда, не так ли?
Гарлан наклонился ближе к его лицу, так близко, что даже державшие ублюдка за руки Бейлор и Хамфри не могли услышать, что он говорит.
— Скажи спасибо, ты, мелкий червяк, что перед тобой стоит не мой брат, — пробормотал Гарлан. — Он бы замучил тебя до полусмерти за то, что ты сделал с его женой. В самом деле, если ты не скажешь мне, где Санса, я поеду обратно в Хайгарден и привезу тебя туда, где Уиллас сможет делать с тобой, что захочет. Она в Штормовом Пределе?
— Если ты меня убьёшь, то кто будет заботиться о моей дочери? — спросил Эйгон, подняв бровь и торжествующе улыбаясь. — Ты не поверишь…
— Этот ребенок также и Сансы, — сказал Гарлан. — И мой брат полюбит его просто потому, что он от неё. Он будет воспитан в Хайгардене. Скажи мне, где она…