— Вы хотите сделать Дейрона своим наследником.
— Лучше Таргариен, чем Флауэрс, — обнадёженная, сказала Дейнерис, но Санса нахмурилась.
— Он Шторм. В нём нет ничего от Простора.
— Хорошо, тогда лучше Таргариен, чем Шторм, — мягко сказала Дейнерис. — Лучше принц, чем бастард, верно?
Даже от двери Гарлан мог видеть, как пальцы Сансы сжались на плечах Уилласа, прежде чем она кивнула, только один раз.
— Спасибо, — сказала Дейнерис. — Я сразу же составлю указ об узаконивании. Спасибо тебе, Санса.
Она снова кивнула и уткнулась лицом в шею Уилласу, и, когда Дейнерис пронеслась мимо Гарлана, чтобы найти своего писца, её плечи затряслись от плача.
________________________________________
Уиллас отвернулся, когда понял, что она была в ванне, но остановился, когда она окликнула его.
— Пожалуйста, останься, — позвала она. — Прошу, не… Не отводи от меня взгляд.
Он взял стул от туалетного столика и сел рядом с ванной, сложив руки перед собой.
— Я не знаю, как помочь тебе, — сказал он наконец. — Я виноват перед тобой, и не знаю, как это исправить…
— Ты не…
— Нет, любовь моя, я виноват, я подвел тебя, — сказал он, и выглядел таким пристыженным, что Санса коснулась его лица. — Я позволил им забрать тебя, позволил ему… Я подвел тебя, Санса. Я обещал, что ты будешь здесь в безопасности.
— Гарлан рассказал мне, как сильно ты страдал, — прошептала она. — Ты не виноват. Это был он, всё он, он и его безумие.
Он наклонил голову вперед, соприкоснувшись с ней лбами.
— Я обещал сохранить тебя в безопасности, — сказал он ей в губы. — И провинился перед тобой, Санса. Как я могу исправить это?
— Люби меня, — сказала она. — Просто люби меня, прошу. И не останавливайся.
— Я и не мог бы, даже если попытался.
________________________________________
Таргариены выиграли обе войны, с Ланнистерами и с Иными, а Джон Сноу остался Джоном Сноу на Стене, но смог оседлать дракона.
У Уилласа ушло несколько дней на то, чтобы убедить Сансу, что у них нет иного выбора, кроме как отправиться в Королевскую Гавань на коронацию Дейнерис, и даже тогда она отказывалась уезжать, если они прибудут заранее более чем на день.
Дейнерис сама встретила их у городских ворот, и Гарлан знал, что был не единственным, кто заметил, с каким облегчением Санса посмотрела на Дейрона на руках у его двоюродной тётки.
— Спасибо, что приехали, — сказала Дейнерис, касаясь Сансы рукой. — Я знаю…
— Нет, — просто сказала Санса. — Нет, Вы не знаете, но это не имеет значения.
__________________________________________
— Я родила его, но я… Я не могу любить его, Уиллас, как он того заслуживает, потому что я все время ищу Эйгона в его чертах, и я не могу так жить, я не могу вынести мысль о том, что мой сын ненавидит меня — со мной что-то не так? Я настолько сломана…
— Побойся говорить такое, — предостерег Уиллас, кивнув Гарлану и Леонетте, чтобы они ушли. — Никогда так не говори, ты не сломана…
— Я не могу полюбить своего собственного сына, Уиллас, — зарыдала она. — Я хочу любить его, но не могу, не могу… Я — чудовище…
— Нет, любимая, нет, ты не чудовище, — сказал Уиллас, и у Гарлана разбивалось сердце при виде его брата. — Пожалуйста, Санса, прошу, поверь мне, прошу.
— Эйгон сломал меня, Уиллас, — несчастно произнесла она. — Он сломал меня, и я ненавижу его.
========== Эпилог ==========
— Мы приглашены в столицу, — сказала Санса, когда Уиллас пришел вечером в спальню. Она передала ему письмо с вскрытой печатью из красного воска. — В честь празднования совершеннолетия наследного принца.
Уиллас взял у неё письмо, осторожно наблюдая за ней, поскольку она сидела неподвижно на подушках и безучастно глядела на стену напротив.
— Ты хочешь поехать? — спросил он, скользя взглядом по письму и благодаря королеву Дейнерис за ясный почерк. — Я…
— Да, — согласилась Санса. — Принц Дейрон хотел бы узнать… своих братьев и сестёр.
Уиллас отложил письмо в сторону, повернулся к ней и коснулся пальцами её щеки, чтобы она посмотрела на него.
— Лейтон и Арья достаточно взрослые, чтобы решить за себя, — мягко указал он. — Я буду сопровождать их, если они захотят поехать.
Санса покачала головой.
— Я не могу требовать от них посмотреть ему в лицо, если я этого не смогу, — сказала она. — Я не буду требовать от них этого. — Она подняла руку, заслонила пальцами лицо и закусила губу. — А что Нед? Он еще совсем ребёнок. Уиллас, как мне объяснить…
— Ему почти десять, Санса. Он уже достаточно взрослый, чтобы понять.
— Нет, — твердо отозвалась она. — Нет, я не… Я не хочу, чтобы он смотрел на меня по-другому.
Уиллас рассмеялся.
— О, дорогая, ты можешь сказать ему, что перерезала всех в Королевской Гавани самолично, а он по-прежнему будет думать, что ты — олицетворение луны, — заверил он её. — Но если ты не хочешь рассказать ему, пусть будет так — это твоё решение.
— Что если близнецы расскажут ему?
— Не расскажут, — твёрдо сказал Уиллас. — Я сказал им, что будет, если они это сделают, так что поверь мне — нет необходимости опасаться этого.
Она долго молчала, и он наклонился поцеловать её, чтобы вывести из оцепенения.
— Ты не должна ехать, — напомнил он ей. — Близнецы поймут, Санса, и я не против отвезти их, если они захотят поехать…
— Шестнадцать лет, Уиллас, — сказала она, обвивая руками его шею и прижимаясь к нему. — Я, возможно, не в состоянии… Но я, конечно, уж могу с ним встретиться? Я… я родила его, в конце концов.
— Ты уверена, что хочешь это сделать?
— Нет, — призналась она ему в волосы, — но ты ведь будешь со мной?
— Всегда, — поклялся он, целуя её в плечо. — Ты никогда не избавишься от меня, волчонок.
— Хорошо, — твёрдо сказала она, изловчившись так, чтобы он оказался на спине под ней; так, чтобы он мог обнять её и крепко прижать к себе. — Иначе я не смогу это выдержать.
______________________________________
— Королева пригласила нас на торжества в честь совершеннолетия принца Дейрона, — сказала Санса за завтраком с детьми на следующее утро. — А еще принц Дейрон… Ему интересно встретиться с вами всеми.
Лейтон и Арья, во всём Тиреллы (и Хайтауэры, потому что они выглядели как Уиллас, его мать и Бейлор), за исключением голубых глаз, обменялись взглядами.
— Это значит, что мы поедем в Королевскую Гавань? — спросил Нед, прикрывая рот, чтобы скрыть, как он был взволнован. У него были кудрявые, огненно-рыжие волосы Сансы и тёмные глаза, которые, Санса бы сказала, были как у её отца, и сейчас они загорелись ликованием. — О, мам, мы поедем? Можно я поеду?
Лейтон положил руку ему на плечо.
— Это выбор матушки, — сказал он твёрдо, и Нед утих, его лицо сникло — он знал этот тон, знал, что это значило, что Лейтон действует как старший, как наследник. — Матушка?
— Мы с вашим отцом подробно вчера это обсудили, — сказала Санса, намазывая масло на свой тост и не поднимая головы (потому что Арья, о, Арья была слишком проницательна, и Уиллас знал, что Санса не хотела, чтобы Арья знала, как страшно ей было). — Мы считаем, что это возможно, так как вы видели только Хайгарден со Староместом.
Нед в восторге заликовал и чуть не упал в спешке, обегая стол, чтобы обнять Сансу; у него уже кружилась голова от мысли, что он поедет в столицу.
Лейтон с Арьей сидели на своих местах, пока Нед не убежал с криками: «Бабушка! Бабушка!»