— Сначала вы мне все расскажете, отсватаешься по всем правилам, а уж потом миловаться будете! И то, если позволю!
Но перевертыш на нее теперь внимания не обращал. Он смотрел на Отраву и говорил быстро, не пытаясь скрыть радости:
— Я тебя именно такой себе и представлял! Красавица! Но щупленькая какая… слабенькая… — он оценил ее хмурый вид и попытался это исправить: — Меня зовут Лю, ты уже слышала. Ты меня только не бойся! Я тебе вреда не причиню — наоборот, стану защищать даже ценой…
— Погодь! — мама выставила ладонь перед его носом. — Баранов в гору не гони! Я вам еще свое благословение не дала, потом защищать будешь! И у меня еще целый выводок до нее на выданье…
Но Лю никак не хотел отрывать счастливого взгляда от ее дочери:
— Красивая… Но такая худенькая! Нет ли у тебя проблем каких со здоровьем? Грамоте обучена?
— Худенькая? — мать не сдавалась. — Так ты нашу Росинку не видел. Бери Росинку — она в два раза толще тебя будет! И детей родит здоровых… Эй, я с кем разговариваю?
— Как зовут тебя, красавица?
Та ответила и попыталась улыбнуться, чтобы не выглядеть совсем деревянной:
— Отрава.
— О… Отрава? — он неодобрительно взглянул на мать. — Хозяюшка, ты зачем же дочери такое имя выбрала?
— Так тошнило меня сильно, пока ее носила, — отмахнусь она легко, потому как не посчитала эту тему достойной обсуждения.
Отрава своего имени не стеснялась — привыкла с детства. И не принято среди детей возвращенцев дразнить за имена, это же не их выбор. Возможно, у матери на седьмом ребенке фантазия иссякла? Или в самом деле ее тошнило так, как она рассказывает. Мама говорила, что пока беременная ходила, почти в уверенность пришла, что в прошлой жизни Отрава была убийцей младенцев, а иначе и не объяснишь настолько плохое самочувствие — ей-то было с чем сравнивать! Позже выяснилось, что мама сильно в предположениях промахнулась. Отрава к своим двенадцати годам уже припомнила свою прошлую жизнь, и в ней она была вполне себе благочестивой купчихой — умной, деловитой, в меру прижимистой и слегка склочной… но не до такой же тошноты! Возможно, убийцей младенцев она была в позапрошлой, но Отрава не знала о той вообще ничего. Ну, а имя — оно имя и есть. Да и какая теперь разница?
Мама не собиралась выслушивать обвинения по такому пустяковому вопросу, но уточнила:
— А что, ты из-за имени и свататься раздумал?
— Какое сватовство, хозяйка? — изумился гость. — Я тут по важнейшему делу!
— Делу?
— Делу. Императорскому.
— Императорскому?! А… император случайно свататься к Отравушке не намерены?
— Это вряд ли, — перевертыш поначалу задумался, но потом уверенно помотал головой. — Да нет же! У них же Ее Величество имеется!
Отрава следила за перепалкой, даже не удосужившись удивленно разинутый рот закрыть.
— И на кой хряк Их Величеству Отрава понадобилась?
Лю поморщился от неоднозначного смысла произнесенной фразы, но на этот раз на имени внимания заострять не стал:
— Я тебе все сейчас расскажу, хозяйка, вам обеим, но при одном условии…
— И каком же?
— Ты дашь мне возможность высказаться! — рявкнул он и дождался, пока хозяйка обиженно насупится и кивнет. — Так вот. Его Волшебное Очарование и Держатель Дворцовой Защиты От Магического Нападения…
— Кто? — не сдержалась мама.
Лю посмотрел на хозяйку укоризненно, она демонстративно зажала рот рукой и снова кивнула. И только тогда он продолжил:
— В общем, Великий Кудесник Левоморья увидел будущее.
На этих словах Отрава придвинулась ближе. И откинула предыдущее удивление, чтобы удивиться втройне. Она про кудесников, способных предсказывать будущее, только легенды слыхала и в этой, и в предыдущей жизнях. А тут — вот прямо перед ней — сидит человек, который лично с таким знаком! Да еще и такой улыбчиво-симпатичный. Кажется, именно этот «Держатель Дворцовой Защиты» несколько лет назад и предсказал очаг чумы, позволив начать карантинные мероприятия еще до вспышки. Тогда, вместо всеобщей эпидемии в Левоморье, только изолированный от остальных десяток человек погиб — поразительный успех. Подобными предсказаниями Великий Кудесник прославился на всю страну, а может, и мир. Умеющих видеть будущее единицы, и каждый, само собой, на вес золота. Их-то деревенские кудесники только хворь легкую магией лечить умели, детей грамоте обучать, ну и, конечно, в кости всех обыгрывать да лишай-травку заговаривать.