Так вот, когда замковый кудесник извлек из Наньи крови на маленькую пробирку, к ним явилась сама госпожа. Тут же одним глотком выпила и милостиво предложила кудеснице погостить у них. Нанья отказалась — боязно, да и полученных денег на проезд до Столицы должно было хватить. И тут в госпожу кровопийцу будто темный хряк вселился, она вцепилась зубами девушке в еще не заживленную рану. Та, конечно, закричала, но даже замковый кудесник ей на помощь не кинулся — сам сбежал. Но госпожа, конечно, не могла знать, что у Наньи сильные способности, поэтому кудесница сначала ее огрела огненным шаром, а потом и выбежала из замка. Перевертыши у открытых ворот ее останавливать не стали, потому что приказа такого не получили. Но Нанья бежала, пока задыхаться не начала. Ведь если госпожа прикажет охранникам догнать, то они догонят. Судя по всему, преследования не было, но кудесница надеялась наткнуться на деревню, чтобы передохнуть и дождаться там торгового каравана.
Лю во время ее рассказа хмурился все сильнее. А когда она замолчала, начал задавать сухие вопросы:
— Как далеко до замка?
— Да меньше трех часов ходьбы…
— Почему ты не побежала в город? Ведь там вся стража. А в эту сторону до ближайшей деревни почти четыре дня, если пешим ходом.
— Так о чем ты говоришь? Я просто бежала и бежала! Думать было некогда…
— Сколько кровопийц в замке?
— Я… видела только госпожу…
— Сколько людей пропало за последний месяц в этой местности?
— Да откуда же мне знать?
Отрава не выдержала:
— Лю, прекрати этот допрос. Разве ты не видишь, как бедняжка испугана? А ты будто ее обвиняешь!
— Нет, не обвиняю, — он тут же доброжелательно улыбнулся Нанье. — Ты ведь понимаешь, что не обвиняю? Тут нарушен закон, а я представитель стражи, хоть и не из этих мест.
— Да, конечно, понимаю! — та оживала на глазах. — И если ты закончил, давайте посмотрим, что у вас перекусить найдется, а то у меня от перепуга в животе урчит.
Когда Нанья полностью пришла в себя, то стала сильно отличаться от той запуганной девчонки, какой казалась поначалу. Она буквально вытрясла их рюкзаки и в один присест прикончила суточную норму на двоих. Куда, интересно, все идет — ведь довольно стройная. Теперь Отрава видела, что девушка старше, нагловата и за словом в карман не лезет.
— Так вы в Столицу идете? Может, вместе пойдем? А то я жуть как разбойников боюсь. К кровопийцам я больше ни ногой! Лю, а ты нас двоих везти сможешь?
Не напирай она так, то Отрава была бы только рада расширению их компании. Тем более сильной кудесницей. Но на такие хамские заявления даже Лю отвечать не хотел:
— Сначала мы идем в тот замок к кровопийцам.
Нанья тут же побледнела.
— Зачем?! Я туда не пойду!
— Тогда подождешь нас в лесу, — отрезал Лю. — Дело есть дело. Сейчас выясним детали, и потом уже в Столицу.
Та покорно кивнула. Наглеть она умела, только когда не боялась. Лю их обоих на себе не повез, так и сказал, что три часа они и пешочком прогуляться могут — для здоровья полезнее. Особенно для его здоровья.
Отрава же с удивлением наблюдала, как быстро затягивается рваная рана от клыков. Укусы кровопийц заживают быстро — учитель-кудесник об этом рассказывал, но и сама Нанья себя подлечивала, постоянно прикладывая ладонь к больному месту и нашептывая заклинания. Если бы не ее характер, то такая помощница в пути не повредит — и от разбойников отбиваться легче с ее огненными шарами, и от мелкой ранки избавиться. Но если Лю превращался в монстра только на восходе ночной звезды, то у Наньи хамство было равномерно размазано на целые сутки.
— Отрава — кстати, отдаю должное чувству юмора твоей матери — худющая, как камыш, голова на ножке. Кости, кожей обтянутые. Ни титек, ни, простите за мой каменноземельный, задницы. И что ты в ней нашел, Лю? Без обид, ядовитая моя, я же по-дружески! От зависти бормочу, что ты себе такого славного перевертыша со своей костлявостью отхватила. Но глаза у тебя красивые, что уж говорить! Я такой цвет раньше только у коз видела. Но Лю, если вдруг разбежитесь, то я чур первая на очереди! По мне, перевертыши занудные, замуж я за тебя не пойду, даже не зови. Но я бы соврала, если бы не сказала, что не разглядела тебя, аж дух перехватило! Потому ежели понадоблюсь зачем — только свистни! Без обид, ядовитая моя, я с твоим женихом просто так заигрываю, чтоб нам в тишине не шагать…