Но даже при всем этом он бы, вероятно, отказался, если бы узнал об одной детали, о которой знали Фриц и я, но тщательно ее скрывали: что стол должен обслуживаться двенадцатью молодыми женщинами, по одной на каждого гостя.
Когда Хьюит об этом сказал мне, я торжественно заявил, что не собираюсь быть ответственным за появление Вульфа, когда оргия будет в разгаре и девушки начнут визжать.
«Боже праведный, — сказал Хьюит, — ничего подобного не будет, идея совсем не в этом. Просто „Десятка“ позаимствовала у древних греков не только название, но и еще несколько других вещей. Так богиня юности была виночерпием у богов, поэтому у „Десятки“ существует обычай, чтобы им прислуживали девушки в соответствующей одежде».
Когда я спросил, где они взяли девушек, он ответил, что через театральное агентство, и добавил, что в это время года всегда есть сотни безработных молодых актрис, которые рады шансу получить пятьдесят долларов и хорошую еду, проведя один вечер, разнося еду. Сначала они наняли через агентство опытных официанток, но те спотыкались о свои шлейфы.
Вульф и я приехали ровно в семь. После встречи с хозяином и остальными из «Десятки» мы выбрали устриц и остановились на одном из предложенных пяти белых вин, а потом я отправился на кухню посмотреть, как там справляется Фриц. Он что-то пробовал из горшка, стоящего на плите, и не обнаруживал волнения больше, чем если бы он был дома и готовил обед для Вульфа и меня.
Там находились Феликс и Золтан от Рустермана, чтобы помогать ему, поэтому я не спросил, нужна ли моя помощь. И там были Гебы, виночерпии богов, их было двенадцать, со шлейфами насыщенного пурпурного цвета, струящимися до пола. Очень красиво? Это дало мне идею, Фриц любит притворяться, будто у него есть причина полагать, что ни одна девушка на расстоянии мили от меня не находится в безопасности. Подобное не имеет смысла, поскольку вы не можете много сказать о ней на расстоянии больше мили, и я подумал, что для него будет полезно увидеть меня в работе на близком расстоянии. Это был и вызов, и интересный социологический эксперимент.
Первые две все окончательно решили: одну звали, как она сказала, Фэби Фабор. Это была высокая натуральная блондинка с большим ленивым ртом, а второй была Нора Ярет с большими карими глазами и ямочками на щеках. Сейчас после них я стоял около Кэрол Эннис, с волосами цвета пшеницы.
— У меня нет чувства юмора, — сказала она и повернулась обратно, чтобы посмотреть, чем занимается Феликс.
Но я продолжал:
— Это совсем другой тип юмора, а импульс, подобный моему, совсем не смешной. Он ранит. Может быть, я смогу отгадать. Геба один, о-о-о?
Ответа нет.
— Очевидно, не так. Плато-2-3-4-5-6?
Не поворачивая головы, она сказала:
— Он есть в списке. Торхем-8-3-2-1-7.
Ее голова повернулась ко мне.
— Так как? — Она повернулась обратно.
Это прозвучало просьбой уйти, а не позвонить ей как можно скорее, но так или иначе я записал ее номер для протокола и удалился. Остальные все еще были в нише, и я двинулся прямо к ним.
Пурпур одежды служил хорошим контрастом для их хорошеньких юных лиц, украшенных девятью различными цветами волос и различными стилями причесок.
Когда я подошел, болтовня прекратилась и лица повернулись ко мне.
— Вольно! — скомандовал я. — У меня нет официального положения. Я просто один из гостей, приглашенных потому, что я являюсь приятелем повара, и у меня есть личная проблема. Я бы предпочел обсудить ее с каждой из вас по отдельности и наедине, но так как для этого нет времени, то я…
— Я знаю, кто вы, — объявила одна. — Вы — детектив, и вы работаете у Ниро Вульфа. Вы — Арчи Гудвин.
У нее были рыжие волосы и молочная кожа.
— Я этого не отрицаю, — сказал я ей, — но я здесь не по служебным обязанностям. Я не спрашиваю, встречал ли я вас, так как если бы это случилось, я бы не мог такого забыть.
— Вы не встречали меня. Я видела вас и видела ваше фото. Вы любите себя, не так ли?
— Конечно. Я подобен большинству людей. Мы проголосуем. Сколько из вас любит себя? Поднимите руки.
Из пурпурных складок выскочила одна рука, затем еще две, затем все остальные, включая и рыжеволосую.
— О'кей, — сказал я, — с этим решено. Единогласно. Моя проблема заключается в том, что я решил посмотреть на вас и попросить у самой неотразимой, прекрасной и очаровательной из всех ее номер телефона, и я в замешательстве. Вы все прекрасны. По красоте и очарованию вы все превзошли самые безумные мечты любого поэта, а я не поэт. Поэтому ясно, что я в замешательстве. Как возможно мне выбрать одну из вас, только одну, когда…