Ответа нет. Ни звука, ни движения.
Вулф хмыкнул.
- Тьфу! Если вы не знали его имени, то сейчас вы его знаете. Мужчина, который ушел во время рыбного блюда и который сейчас умирает! Кто его обслуживал?
Ответа нет, и я должен признать, что ни одна пара глаз не оставила Вулфа, чтобы пристально посмотреть на Пегги Чоут, рыжеволосую. Но мои глаза остановились на ней.
- Какого черта, - сказал я, - выскажитесь, мисс Чоут!
- Я не обслуживала! - закричала она.
- Это глупо. Конечно, вы его обслуживали. Двадцать людей могут поклясться в этом. Я смотрел вправо на вас, когда вы подавали ему суп. И когда вы принесли ему рыбу...
- Но я не давала ему эту первую тарелку! У него уже была! Я не давала!
Меня сменил Вулф.
- Ваша фамилия Чоут?
- Да, - она вздернула подбородок, - Пегги Чоут.
- Вы отрицаете то, что подавали блюдо с икрой, первое блюдо, мистеру Пайлу?
- Да, точно.
- Но вам полагалось это сделать? Вы же были прикреплены к нему?
- Да. Я взяла оттуда тарелку, со стола, вошла с ней и направилась к нему, но, когда я увидела, что у него уже есть тарелка, то подумала, что я ошиблась. Мы не видели гостей, Этот человек, - она указала на Феликса, показал нам, на каком из стульев наш гость должен сидеть, и мой был вторым справа с той стороны, откуда я вошла, но он уже был обслужен, и я подумала, что кто-то ошибся, или я перепутала. Так или иначе, я увидела человека рядом с ним, справа, который не был обслужен, и я отдала ему тарелку. Это были вы. Я дала ее вам.
- Действительно. - Вулф хмуро на нее взглянул. - Кто был прикреплен ко мне?
Это не было игрой, он действительно не знал. Он ни разу не взглянул на нее. Он был раздражен тем, что прислуживают женщины, и, помимо того, он терпеть не может вертеть шеей. Конечно, я мог бы сказать ему, но Эллен Джаконо сказала:
- Я.
- Пожалуйста, ваше имя.
- Эллен Джаконо. - У нее было богатое глубокое контральто, которое прекрасно сочеталось с глубокими черными глазами, смуглой бархатной кожей и вьющимися шелковистыми волосами.
- Вы принесли мне первое блюдо?
- Нет. Когда я вошла, я увидела, что вас обслуживает Пегги, а у предпоследнего человека слева ничего нет, поэтому я отдала порцию ему.
- Вы знали его имя?
- Я знаю, - сказала Нора Ярет. - Из карточки. Он был моим. - Ее большие карие глаза были устремлены на Вулфа. - Его фамилия Крейс. Когда я туда вошла, у него уже стояло первое блюдо. Я собралась забрать свое обратно в кухню, но подумала, что кто-то мог бы и запутаться, но не я, и я отдала его человеку, сидящему с краю.
- С какого краю?
- С левого. Мистер Шривер. Он приходил и разговаривал с нами сегодня днем.
Ее слова подтвердила Кэрол Эннис, та девушка, у которой волосы были цвета пшеницы, и отсутствовало чувство юмора.
- Это правда, - сказала она. - Я ее видела. Я собиралась ее остановить, но она уже поставила тарелку, поэтому я с тарелкой обошла вокруг, к другой стороне стола, и увидела, что у Адриана Дарта тарелки нет. Я не возражала против того, чтобы тарелку отдать ему.
- Вы были прикреплены к мистеру Шриверу.
- Да. Я подавала ему остальные блюда, пока он не ушел.
Все, что должен был сделать Вулф, это добраться до той, которая не могла бы предъявить доставку, что и выдало бы ее. Я надеялся, что это не будет следующая, так как девушка с низким голосом была прикреплена к Адриану Дарту, а она назвала меня Арчи и отдала должное Эллен Джаконо. Будет ли она утверждать, что она сама обслуживала Дарта?
- Нет. - Она ответила, не дожидаясь вопроса.
- Меня зовут Люси Морган, - сказала она, - и у меня был Адриан Дарт, а Кэрол подошла к нему раньше, чем я успела. Оставалось только одно место, которое не было обслужено, слева от Дарта, я поставила тарелку туда. Я не знаю его имя.
Я подсказал его:
- Хэвит. Мистер Льюис Хэвит.
Я взглянул на Фэри Фабер, высокую натуральную блондинку с широким ленивым ртом, которая была моей первой остановкой в телефонном турне.
- Ваша очередь, мисс Фабер, - сказал я ей. - У вас мистер Хэвит, да?
- Действительно. Так. - Ее голос поднялся так высоко, что грозил перейти в писк.
- Но вы не давали ему икру?
- Да. Действительно. Так.
- Тогда кому вы ее дали?
- Никому.
Я взглянул на Вулфа. Он сузившимися глазами посмотрел на нее.
- Что вы с ней сделали, мисс Фабер?
- Я ничего с ней не сделала, там ее не было.
- Ерунда. Вас - двенадцать, и на столе было двенадцать порций, и каждая получила порцию. Как же вы можете говорить, что там ничего не было?
- Потому что не было. Я была в туалетной и поправляла волосы. И, когда я вернулась обратно, она брала со стола последнюю порцию, а когда я спросила, где моя, он сказал, что не знает, и я пошла в столовую, и у всех уже были тарелки.
- Кто брал последнюю со стола?
Она показала на Люси Морган:
- Она.
- Кого вы спросили, где ваша тарелка?
Она показала на Золтана:
- Его.
Вулф повернулся.
- Золтан?
- Да, сэр, я хочу сказать, она спросила, где ее тарелка. Я отвернулся, когда брали последнюю тарелку. Я хочу сказать, я не знаю, где она была, просто она спросила меня об этом. Я спросил Фрица, следует ли мне идти в столовую и посмотреть, не хватает ли одной тарелки, но он сказал, что не надо, что Феликс там и посмотрит за этим.
Вулф повернулся назад к Фэри Фабер.
- Где та комната, где вы поправляли волосы?
Она указала по направлению к кладовой:
- Вон там.
- За дверью, за углом, - сказал Феликс.
- Как долго вы там были?
- Боже мой, я не знаю. Вы думаете, я засекала время? Когда Арчи Гудвин разговаривал с нами, а мистер Шривер пришел и сказал, что они собираются начинать, я вскоре пошла туда.
Вулф кивнул мне.
- Так вот где ты был. Я мог бы догадаться, если рядом двенадцать молодых женщин. Предположим, мисс Фабер отправилась поправлять прическу вскоре после того, как ты ушел, скажем, через три минуты. Сколько времени она была там, если последняя тарелка была взята со стола в тот момент, когда она вернулась в кухню?
Я подумал:
- От пятнадцати до двадцати минут.
Он прорычал:
- Что было не в порядке в вашей прическе?
- Я не сказала, что что-то с ней было не в порядке. - Она начала раздражаться. - Послушайте, мистер, вы хотите все детали?
- Нет. - Вулф минуту обозревал их, потом вдохнул в себя воздуха, достаточно для того, чтобы наполнить все его внутренности. Скажем, два бушеля. Выдохнул его, повернулся к нам спиной, увидел стакан вина, оставленный Фрицем на столе, подошел и поднял его, затем понюхал и стал рассматривать. Девушки начали шуметь, и, услышав их, он поставил стакан и вернулся обратно.
- Вы в западне, - сказал он. - То же самое и я. Вы слышали, как я принес извинения мистеру Бренеру и признал свою ответственность за то, что он обязался приготовить этот обед. Когда наверху я увидел, что мистер Пайл умрет, и пришел к заключению, о котором я вам рассказал, я почувствовал себя вынужденным разоблачить преступника. Я должен принять на себя это обязательство. Когда я спустился сюда, я подумал, что это будет простое дело: выяснить, кто подал отравленную тарелку мистеру Пайлу. Но я ошибся. Теперь ясно, что я должен иметь дело с человеком, который не только находчив и изобретателен, но также и сообразителен и дерзок.