Запах раздражал Ника. Мешал ему думать. А поразмыслить следовало о многом.
Ник неловко пошевелился в тех пределах, которые «они» ему установили, и встряхнул головой, чтобы прочистить ее, так ужасно болевшую.
Он оказался первоклассным придурком номер один. Не только потому, что позволил застигнуть себя врасплох в ситуации, когда ни один мужчина не смог бы защититься. Хуже было то, что он переоценил свои силы. Сейчас, когда действие вина прекратилось, Ник понял, что оно сотворило с ним — помогло одурачить самого себя. «Чувство опасности настороже», «молниеносные рефлексы всегда наготове», «тело в полной боевой готовности», «железный старина Картер» — Бог ты мой! — оболваненный вином и сверхуверенностью…
Но кричала же Блоссом: «Нет, нет нет!», и звучало это искренно.
Странно…
Может, ей просто не понравилось, что ее прервали посередине? Ему самому это не очень понравилось.
…Что за мерзкий запах? Зловонный, затхлый, отдающий плесенью. Чем-то знакомый.
«Они» опутали его, заткнули рот, завязали глаза. Только нос оставили свободным. И Ник активно его использовал: теперь он точно знал, что вдыхал этот запах в прошлом. В отдаленном прошлом. Но где?..
И тут Ник услышал поблизости звук гонга и разом все вспомнил.
Вот он в китайском храме, и на него наплывает фимиам, традиционно используемый для маскировки запаха приготавливаемого опиума.
Так. Очень интересно.
Отложив этот факт для дальнейших рассуждений, Ник вернулся мысленно к своему катастрофическому визиту в дом на холме. Возникшие из тени враги не могли проникнуть в спальню через дверь или окна. Значит, была раздвижная панель. Скорее всего, за той ширмой.
Ник снова чертыхнулся, кляня свою беспечность, и начал обследовать путы и понемногу двигать затекшими мускулами. Грубая роба натирала кожу, но, по крайней мере, сейчас он одет. Это все-таки позволяло чувствовать себя менее уязвимым.
Гонг прозвучал вновь. Тут же мягко открылась и закрылась дверь. Чуть слышное шарканье сандалий известило Ника, что теперь он в комнате не один.
Раздался еще один звук, будто кто-то прошел через занавеску из бус. Шаги принадлежали двум людям в обычной обуви.
Ник опять слегка пошевелился. Веревки были завязаны умело и весьма туго, но не причиняли ему большого физического неудобства. Боль сосредоточилась сейчас в голове, в той стороне, которая встретилась с дубинкой. Видимо, «они» удовлетворились тем, что отправили его в нокаут и продержали без сознания. По крайней мере, пока.
Вдруг некто вырвал изо рта кляп, затем так же грубо сорвал повязку с глаз. Внезапно хлынувший свет поначалу не дал Нику увидеть что-либо, кроме неясных очертаний комнаты.
Он все еще моргал, когда его рывком усадили, так что ноги ударились о соломенную циновку, устилавшую пол. Запах фимиама был совершенно невыносим.
Медленно прояснилось зрение, и Ник разглядел вошедших.
Их было четверо, они стояли полукругом вне досягаемости и безмолвно его рассматривали. Двое — в старомодной китайской одежде и двое — в костюмах западного покроя. Объединяло их то, что все были китайцами и все — здоровенными.
Один из них, в черном кителе, уселся на стул, а другой, также в традиционной одежде, шагнул вперед, и теперь Ник мог добраться до него, если бы захотел. Те, что в западных костюмах, встали по обе стороны Ника и замерли безучастно, скрестив руки на груди.
Человек в черном кителе заговорил. И кроме него никто больше и слова не произнес.
— Кто вы? — он держал в руке раскрытый бумажник Ника.
Ник, само воплощение гнева и недоумения, уставился на китайца.
— Кто я?! Вы же знаете кто. А вот при чем тут насилие, побои, грабеж, похищение?.. Вы, ребята, счастья, что ли, пытаете? — Он сверкнул на них глазами, мило изобразив возмущение пополам со страхом. — А с девушкой что сделали? Со мной что собираетесь делать?
Никто не пошевелился, не изменил выражения лица.
«О, эти непроницаемые китайцы, — усмехнулся про себя Ник. — Не переиграйте, парнишки.»
Черный Китель спросил снова:
— Кто вы?
— Извините, но я предполагал, что вы умеете читать, — ответил Ник раздраженно. — Я — Джеймс Николас Хейг, в настоящее время профессор в Беркли. Мое удостоверение личности, если оно представляет для вас интерес, находится в этом самом бумажнике, который вы как раз держите.
Человек в черном кителе отбросил бумажник, словно какую-то гадость.