- Если, - сказала Катрин, - вы предпочитаете не знать имя этого человека, я не стану называть его.
Но они понимали, о ком идет речь. Любой слух, вылетавший за стены дворца, неминуемо находил дорогу в дом Руджери; едва ли не каждая торговка сплетничала о романе между принцессой Марго и герцогом де Гизом.
Братьям Руджери не хотелось содействовать Катрин в устранении человека столь высокого положения.
Страх сделает их более изобретательными; именно это и требовалось для успеха.
- Я даю вам двадцать четыре часа, чтобы вы что-то придумали. Метод не должен вызвать у людей подозрения. Книга и перчатки тут не подойдут. Найдите что-то новенькое. Но эффект должен быть быстрым.
Катрин покинула братьев, которых ее приказ поверг в дрожь. Они знали, что их попросили помочь в устранении главы самой могущественной семьи Франции. Как им уклониться от этого дела. Они не могли выбросить из памяти хитрое, умное лицо кардинала Лоррена, забыть о могуществе рода Гизов. Королева-мать просила их помощи в осуществлении убийства красивого молодого герцога!
Покинув братьев, Катрин вышла на улицы.
Она не заметила, что одна из женщин, стоявшая в группе людей, с которой королева-мать обменялась несколькими фразами, последовала за ней к лавке Рене, куда Катрин зашла перед возвращением в Лувр. Катрин впервые забыла о том, что дом Гизов и Лорренов располагал не менее эффективной шпионской сетью, чем ее собственная.
Она приблизилась к потайной двери, за которой переоделась. Затем Катрин пошла в свои покои, отперла дверь и направилась к дочери.
Марго лежала в кровати. К счастью, ее лицо мало пострадало, но девушка из-за ушибов и ссадин не могла двигаться. Она была болезненно бледной, непохожей на обычную оживленную Марго. Увидев мать она сжалась под одеялом.
Катрин положила руку ей на лоб.
- О, дочь моя, по-моему, тебе уже лучше. Дай мне посмотреть, насколько сильно ты ушиблась, упав в моих покоях.
Она отбросила одеяло и задрала ночную рубашку Марго.
- Бедное дитя! Жаль, что твоя красота пострадала, ведь ты очень хороша собой. Верно?
Катрин повернулась к фрейлинам, которые стояли рядом. Потом она снова перевела взгляд на съежившуюся в постели Марго.
- При дворе нет девушки красивее принцессы, - подтвердили женщины.
- Я пришлю тебе мою особую мазь для ран. Думаю, они не слишком серьезные. Ты поправишься через неделю или даже раньше.
Катрин закрыла дочь одеялом и подоткнула его, как любящая, заботливая мать.
Затем она отправилась одеваться к балу, который должен был состояться вечером.
Мозг Катрин работал, пока женщины укладывали ее волосы и надевали на свою госпожу бриллианты. Она должна приглядывать за Карлом. Он был несдержан. Он мог сорвать завесу тайны с ее намерений убить герцога де Гиза. К счастью, ее любимый сын Генрих обладал разумом и держался с герцогом де Гизом дружелюбно - в той мере, чтобы притупить опасения последнего и не укрепить его подозрения излишней любовью. Но Катрин не могла ждать подобной мудрости от сумасшедшего Карла.
Она отправилась в покои короля и, отпустив свиту сына, стала предостерегать его.
- Умоляю тебя - когда ты увидишь вечером Гиза, не соверши какой-нибудь необдуманный поступок.
- Хорошо, мама. Но я ненавижу его. Он пытается отнять у меня трон. Я уверен, что в этом королевстве не будет мира, пока Гизы так сильны.
- Это верно, но мы должны действовать осторожно. Обещай мне, что ты не станешь кричать на него сегодня при встрече. Ради Святой Девы, не покажи ему, что ты жаждешь его смерти.
- Хорошо, мама. Я не так глуп, как ты полагаешь.
- Конечно, ты не глуп. Ты - мой умный маленький король.
- И все же, - сказал Карл, - я не успокоюсь, пока он не понесет наказание за то, что он сделал с Марго.
- Лучше пусть он будет наказан за то, что он может сделать с тобой и твоим братом, дорогой.
Но что толку говорить с Карлом! Он был безнадежно психически болен.
Когда в роскошном зале объявили о прибытии Генриха де Гиза, Катрин испуганно заметила, что краска залила сердитое лицо короля. Она не успела остановить Карла - он шагнул к двери, преградив путь герцогу.
- Зачем вы явились сюда? - спросил король громким, пронзительным голосом, разнесшимся по всему залу; гости и придворные смолкли.
- Ваше Величество, - с великолепным самообладанием произнес Гиз, - я прибыл сюда, чтобы послужить вам.
- Месье, - сказал Карл, восхищаясь спокойствием своего тона, - я не нуждаюсь в ваших услугах, поэтому вы можете уйти.
Генрих де Гиз низко поклонился и тотчас покинул дворец.
Он понял, что ему угрожает серьезная опасность. Катрин решила, что пришла пора готовить яд - не только для герцога де Гиза, соблазнителя ее дочери, но и для маленького глупца - короля Франции.
В гостинице, служившей парижской штаб-квартирой семьи Гизов, этим же вечером состоялось срочное со вещание.
Там присутствовали кардинал Лоррен и его братья - кардинал де Гиз, герцог Клод д'Омаль. Великий Приор Франциск, герцог Рене д'Эльбеф, а также братья и сестра молодого герцога - Карл, Луи и Катрин. Вдовствующая мать Генриха де Гиза не отходила ни на шаг от сына; она смотрела на него с обожанием и страхом.
Семья редко собиралась подобным образом в полном составе; родственники срочно прибыли в Париж по вызову кардинала Лоррена, шпионы которого сообщили ему, что королева-мать выбрала герцога Генриха в качестве своей жертвы.
- Удар может быть нанесен в любой момент, - заговорил кардинал Лоррен. - Генрих, мой племянник, тебе угрожает опасность.
- Я могу защитить себя, - сказал Генрих.
- Ты можешь защитить себя на поле битвы, мой мальчик. Там ты выйдешь победителем из любой схватки. Но когда коварная змея обовьет тебя своим телом так тихо, что ты не заметишь этого - что ты сможешь сделать? Вытащить меч и отсечь ей голову? Даже не думай о подобной глупости! Если клыки вонзятся в твою плоть, ты лишь в предсмертной агонии увидишь, как она выпустит тебя из своих объятий и тихонько уползет прочь.
- Ты должен немедленно покинуть Париж, - сказала напуганная герцогиня. - Мой дорогой, садись на коня и скачи в Лоррен. Я поеду с тобой. Я не перенесу нашей разлуки.