Телефон в руке начинает вибрировать. Приходит сообщение от Рената.
"Я перенёс приезд медсестры с утра на обед, чтобы ты могла выспаться".
Следом летит сообщение от Стефы.
"Это правда, что ты живёшь у Севера? Загляну к тебе в гости?"
Мне не помешает немного отвлечься, иначе я себя так точно изведу мыслями...
Сначала пишу подруге, что буду её ждать. Мы договариваемся на два часа дня. Как раз успею накидать артов к статье, и медсестра с уколами управится.
Затем отвечаю Северу.
"Спасибо".
Дебильно, да?
Я тяжело вздыхаю, хотя это даже больше похоже на скулеж.
Просто он сейчас делает всё, чтобы мне угодить, а я, получается, какая-то сука, которая не может даже нормально отблагодарить.
Но любое сближение между мной и ним пугает.
Поднявшись с постели, натягиваю свитер с оленем, который купила в секонд-хэнде, и джинсы на высокой талии. Делаю пучок на голове, умываюсь, и как раз к этому моменту приезжает медсестра.
Все процедуры занимают не больше сорока минут. Позавтракать я решаю прямо за работой. Арты мне нравится подбирать не меньше, чем писать статью. Думаю, будет здорово, если мне полностью дадут колонку вместе с арт-оформлением.
Ляпаю в редакторе текст на картинки, как примерно вижу макет, после чего кидаю Северу.
"Вот бы ему было так же больно, когда я буду уходить..."
Собственные мысли воспоминаниями давят на виски. Не уверена, что хочу кому-то причинять боль...
Если бы я могла, то чем я в таком случае отличаюсь от отца, от матери, от Севера...
Это ведь вообще не про меня. Я не умею быть жестокой.
— Тук-тук, меня охрана пропустила, ты тут, Рин?
Голос Стефании разносится по дому. Я выбегаю из комнаты навстречу подруге и тут же крепко её обнимаю.
— Рада, что ты приехала! Проходи скорее, я поставлю чайник.
— На улице сегодня просто чудесно. Солнышко изумительное, но я, честно говоря, уже хочу назад в Марокко, к океану, — улыбается Стефа, стянув с себя шубу. — Как твоё здоровье? Поправляешься?
— Да, неплохо себя чувствую. Голова уже не болит.
Мы с подругой проходим на кухню. Я ставлю чайник и достаю снеки из шкафа.
— Вот здорово. А ещё здорово, что ты решила переехать к Ренату, — хихикает Стефания.
— Это временно. Просто чтобы в больнице не оставаться.
— Нет ничего более постоянного, чем временное.
— Перестань!
— А что? Я серьёзно! Он же с ума по тебе сходит, Рин...
— Моих родителей ты так не защищаешь, хотя они тоже пытаются со мной помириться.
— Я вообще считаю, что тебе стоит научиться прощать людей. И родителей, и Рената. Все облажались, и все из кожи вон лезут, чтобы вернуть тебя в свою жизнь.
— Как ты себе представляешь, что я выберу кого-то из них? Всех выбрать не получится.
— Почему это? — Стефа хватает печеньку и суёт в рот. — Им не обязательно друг с другом общаться. Главное, что ты будешь общаться с каждым из них. Прости их, Рин. Однажды, ты поймёшь, что это здорово, что они все же есть в твоей жизни.
Закусив губу, я перевожу взгляд на бурлящую в чайнике воду. Примерно такое же бурление у меня в сердце. И как его остановить — не ясно.
— У твоего отца скоро день рождения. Мой папа приглашён. Нас с Игнатом, конечно, не позвали. Ты пойдёшь?
Разумеется, мама звонила мне, чтобы напомнить... Будто я могу забыть.
— Пока не уверена, — пожимаю плечами. — Понимаешь, я не могу смириться с тем, что они сделали... Не могу и всё...
— Мне жаль, что так вышло. Но нужно двигаться дальше. В конце концов, они твои родители.
— Кто сказал, что этого достаточно?
— Ты слишком категорична.
— Вот и не правда.
— Правда... И ещё, знаешь, что Ренат сказал Игнату?
Я тут же подбираюсь, так как общение Севера с другом наверняка более откровенное местами, чем со мной.
— И что же он сказал?
— Что хотел, чтобы во время удара ты потеряла память и забыла про то, что знаешь про родителей. Забыла его. Чтобы тебе не было больно. И чтобы он мог начать всё сначала. И что если бы у него была такая возможность, он бы не стал даже рассказывать тебе про шрамы и про то, что сделал твой отец с его папой. Чтобы ты могла любить родителей как и прежде.
— Этого не может быть. Он не мог такого сказать... — выдыхаю еле слышно, в упор глядя на подругу, которая выглядит максимально серьёзной.
— Это правда. Я слышала каждое слово. И только от тебя зависит, сможешь ли ты дать шанс кому-то из них. Хотя бы попробовать...