— А что насчёт спецслужб?
— Они в деле. Получат откат. И все будут молчать... Столько лет, Игнат. Я столько ждал этого часа. И он, наконец, настал.
— Честно говоря, я изначально понял, что твоя ненависть к Астрову личного характера. Но не думал, что всё настолько плохо. Изнасиловал твою мать, пытался посадить отца.. Поэтому ты решил, что просто развалить его бизнес — недостаточно. Ты хотел, чтобы ему было равноценно больно. Похитил Марианну, чтобы ту сделать своей рабыней. Попользоваться и вышвырнуть, как он тогда обошёлся с твоей матерью.
Я зажимаю рот рукой и прижимаюсь к стене рядом с аркой.
Тошнота подступает к горлу, и в какой-то момент мне даже кажется, что я не выдержу, и меня стошнит прямо здесь.
Что я только что услышала? Что это за чушь?!
Меня отшвыривает во вчерашний день, когда Ренат рассказал мне про своё детство, про того ужасного человека... А сейчас получается, что это мой отец?!
Это не может быть правдой! Не может!
Мой папа хороший! Он не идеальный, но он лучший папа на свете! И он не мог так поступить с другими людьми.
Он не преступник! Не преступник!
У меня начинается самая настоящая истерика. Я как будто задыхаюсь. Грудь ломит, а по вискам стучит молотком.
Краем глаза замечаю, что охранник уже направляется ближе в мою сторону, видимо, заметив, что мне плохо. Чтобы тот не успел подойти, я нахожу в себе силы оттолкнуться от стены и буквально рвануть к своей комнате.
— Марианна Робер...
— Со мной всё хорошо. Всё хорошо... — выдыхаю и несусь дальше, пока не оказываюсь в спальне, чувствуя, как энергия окончательно покидает меня.
Оседаю на пол рядом с кроватью и зажимаю голову между колен.
Как же тошнит... Мне плохо...
"Так вот, в чём был твой план, Север? И вот почему ты был таким услужливым в последнее время? Хотел успеть поиметь меня прежде, чем вернуть отцу? Моему папе, который всегда меня любил больше жизни, а теперь ты хочешь сказать, что он насильник и преступник?!"
Начинаю раскачиваться, как ребёнок из стороны в стороны, не сдерживая поток слез.
Я не позволю тебе раздавить моего папу, используя меня... Я раздавлю тебя сама... Раздавлю...
Я пожалела тебя?! Наслаждалась поцелуем с тобой?!
Я тебя ненавижу! Презираю!
Ты сказал, что у тебя нет души, Север... Посмотрим, что ты скажешь, когда на самом деле её лишишься...
Я ампутирую твою душу. Найду её и вырву с мясом.
Шаги за дверью заставляют меня насторожиться. Резко поднимаюсь с пола и укладываюсь на постель под одеяло, сделав вид, что сплю.
Это Север заходит в комнату. Я слышу шорох одежды — он раздевается и ложится рядом. Вот так вот просто. Только обсуждал, как планировал поиметь меня из мести, а сейчас укладывается рядом и обнимает меня за талию, да ещё и с такой нежностью, что слезы сильнее начинают течь по щекам. Придётся до боли прикусить губу, чтобы не сбросить его руку от злости и отвращения, чтобы не вскочить и не убежать из спальни.
Я сделаю это завтра. Как только он уедет.
Я сделаю так, что он будет молить о пощаде у моего отца! Что он будет просить прощения!
Он ошибся... Мой папа не мог. Это всё чушь! Я докажу ему! Я не позволю разрушить мою семью... Мы не виноваты... Я не виновата... Господи...
Глава 12
Глава 12
Марианна
Утро начинается с тревоги. С сумасшедшей тревоги. Я прислушиваюсь к каждому звуку, не открывая глаз.
Север одевается. И я знаю, куда. Он собирается разрушить жизнь моей семьи. А моя цель — не позволить этому случиться.
Главное набраться терпения и не торопиться. Дождаться, когда он и Игнат уедут.
Мне приходится с трудом зажмуривать глаза и сдерживать отвращение и злость, когда Ренат наклоняется и целует меня в лоб, думая, что я сплю.
Он что-то говорит на арабском. Затем добавляет на русском. Шёпотом.
— Прощай, хабиби...
Ненавижу.
Как же я тебя презираю.
Снова дурацкие слёзы начинают жечь глаза.
И когда Север, наконец, выходит из комнаты, я даю им волю. Они текут по щекам. Обжигают щёки и губы.
Я не должна расклеиваться. Наоборот, мне надо собраться и привести себя в порядок. Сегодня будет трудный день...