От него исходит лёгкий запах алкоголя. И почему меня совсем это не раздражает, а даже наоборот, мне нравится как он сочетается с его духами и ароматом кальяна.
Север тянется к тумбе и плескает в стакан воды из кувшина.
— Попей.
Затекшие руки немного дрожат, но я с наслаждением глотаю прохладную воду, исподлобья наблюдая за Ренатом.
— Ты сводишь меня с ума своей непокорностью, Рин. Злишь и заводишь. Тем не менее, я не должен был проявлять такую жестокость. И я прошу тебя, больше так не делай. Не провоцируй меня.
— Тогда дай мне свободу, — произношу дрожащим голосом. — Хотя бы позволь выходить из этого риада.
— Мы же оба с тобой понимаем, для чего ты об этом просишь.
— Ты не можешь осуждать меня за надежду выбраться отсюда навсегда. Но и держать меня тут вечно... Я солнечного света не вижу. Это жестоко.
Север поджимает губы, обдав меня мрачным тяжёлым взглядом.
— Завтра это обсудим. Сейчас тебе нужно поесть, и ещё необходимо успокоить твои запястья, — он осторожно проводит пальцем по красным отметинам. — Идём, — командует, но моей реакции не дожидается, а поднимается на ноги сам и подхватывает меня на руки.
Вцепившись в широкие плечи, шумно дышу. Снова слышу приятный запах крепкого алкоголя, смешивающийся с тяжёлыми нотками духов.
Ренат заносит меня в просторную ванную комнату. Посередине стоит наполненная водой и верблюжьим молоком ванная, на поверхности плавают розовые лепестки. А рядом довольно большой столик с кучей еды и напитков.
— Тебе придётся раздеться, хабиби, — хрипит, опустив меня на ноги.
— Нет. Я не стану перед тобой раздеваться.
— Перестань, Марианна. Ты же знаешь, я могу добиться своего.
Хочу повернуться к Северу лицом, но он кладёт тяжёлые ладони мне на плечи и сжимает, не давая пошевелиться. Затем я чувствую, как они медленно ползут и тянут за собой лямки топа.
Я не дышу. Будто способность дышать потеряла.
Моё тело постепенно обнажается, голой кожи касается тёплый пар, исходящий от ванны. Прикрыв глаза, стараюсь не совершать резких движений. Наверное, я слишком устала. Слишком много плакала и эмоционально выжглась сегодня, чтобы спорить, биться, воевать.
Ренат опускается на колени. Я чувствую, как его горячие губы касаются моей поясницы. Язык выводит круги, а руки снимают шаровары.
Хватит ли мне сил оттолкнуть его, если он попытается перейти грань?
Я не знаю. Но Ренат не пытается. Вместо этого он снова поднимает меня на руки и несёт к ванне. Стопы касаются тёплой воды. Уже спустя минуту я полностью погружаюсь в ароматную воду. Моё тело оказывается скрыто под белой цветочной жидкостью.
— Положи голову вот сюда и расслабь плечи, — Север указывает на специальную выемку, куда он кладёт чистое полотенце.
Я делаю, как он сказал, и даже поражаюсь, что мужчина аккуратно отводит мои волосы, чтобы я их не зажала.
— Теперь закрой глаза и протяни мне руку.
Почему он так странно себя ведёт? Неужели, поняв, что не получится взять меня силой и давлением, он решил выбрать другую стратегию?
— Зачем закрывать глаза?
— Просто сделай.
— Я не понимаю, зачем?
— Ты слишком много думаешь, говоришь и чувствуешь одновременно, хабиби. Тебе нужно научиться успокаиваться.
Север сам берёт мою руку и начинает мягко втирать верблюжье молоко в покрасневшее запястье. Рецепторы реагируют мгновенно. Удовольствие растекается по телу и рождает ощущение покоя. Наверное, поэтому я всё же опускаю веки. Теперь я могу только чувствовать.
Ренат проделывает такой же массаж со второй рукой. Затем с плечами и головой. К тому моменту, как его пальцы перестают разминать моё тело, я уже чувствую себя абсолютно расслабленно, словно с меня сняли груз в несколько тонн, который до этого лежал на плечах.
— Так-то лучше, хабиби. Теперь попей вина и поешь.
— Хочешь меня напоить? — с трудом распахнув веки, смотрю, как Север набирает на поднос еды и наливает вино из ведёрка со льдом, после чего снова возвращается ко мне и садится на край ванны.
— Хочу, чтобы ты поела.