«Она о нем, как о живом…» — мелькнула у Белова последняя связная мысль.
Тряхнув ножками, Даша сбросила на пол туфли.
— Отнеси меня в спальню! — капризно попросила она…
Глава 31
Тревога закралась в душу уже по дороге.
А раньше, в квартире, пока Даша одевалась и прихорашивалась, у нее и тени подозрения не возникло… Григорий был весел и даже ласков. Едва явившись, он провозгласил прямо с порога:
— Сегодня гуляем, Дашка! В кабак поедем. Гудеть будем, у-у-у! Праздник у меня нынче. Очередная победа!
Интересоваться, что за победа, Даша не стала. Знала: захочет — сам расскажет, а не захочет — и спрашивать бесполезно, только на грубость нарвешься.
— Дашенька, милая, ты давай, марафет наводи побыстрее! — попросил Гришка возбужденно. — Столик заказан, водка стынет! Может, не будешь краситься? Ты и без косметики орхидея!
— Нет уж, подкрашусь слегка, — возразила девушка рассеянно. — Все же на люди идем…
Она крайне редко использовала макияж. Понимала: ее лицо не нуждается в искусственном украшении, излишество это. Но сейчас Даша хотела немного потянуть время. Надеялась: может, любовник передумает и вместо кабака затащит ее в постель? Девушка предпочла бы такой вариант…
Она медленно разделась до трусиков и, слегка наклонившись, дабы придать своей позе наибольшую соблазнительность, встала перед трюмо.
— Почему ты всегда подмазываешься голая? — спросил Гришка.
— Мне так удобнее. Чтобы наряд не испачкать, — с деланым безразличием отозвалась Даша, нарочито неторопливо подводя глаза.
На самом деле обнажалась она с той же целью: соблазнить мужика, заставить его отказаться от развлечений публичных в пользу простых и чарующих плотских радостей. Иногда Дашин прием срабатывал… но лишь иногда.
На сей раз девушка быстро поняла, что проиграла: Гришка хоть и любовался ее восхитительным телом, но любовался безотчетно, скорее по привычке. А реально парня аж трясло от неудержимого желания поскорее выскочить из дома…
Осознав это, Даша быстро закончила свой маленький спектакль, небрежно завершив процесс «наведения красоты». А вскоре оделась полностью.
— Я готова! — объявила она Григорию, не скрывая своего разочарования. Однако тот даже не заметил ее недовольства.
— Двигаем! — воскликнул он возбужденно.
…Неприятности начались в машине. Едва они тронулись с места, Гришка достал из бардачка бутылку водки и, свинтив крышку, хлебнул прямо из горлышка.
— Зачем?! — возмущенно воскликнула Даша.
— Заткнись, — бросил он беззлобно. Пока беззлобно…
Даша уже все поняла, но не верила, не хотела верить очевидному. Однако верить поневоле приходилось. Гришка гнал тачку в чужой район, а если он просто собирался сводить Дашу в увеселительное заведение, то он предпочитал посещать рестораны, расположенные на «своей» территории. Значит, выезд вовсе не обычный, думала Даша. Значит, опять… А может быть, нет?! Но надежда таяла с каждой секундой. Ибо Гришка поминутно прикладывался к бутылке и без остановки еле слышно матерился сквозь зубы. Даша знала: таким образом он нарочно распаляет, заводит себя, готовя к сегодняшним «подвигам».
— Куда мы едем? — спросила она робко.
Прежде чем ответить, Гришка бросил на нее косой взгляд — уже недобрый, угрожающий, уже мутный от водки и просыпающейся первобытной дури.
— Едем обмывать новый кабак, — сказал он, чванливо кривясь. — У нас новый кабак. Соседи его нам уступили, пришлось лишь чуть-чуть надавить… Но вместе с брательником мы теперь — сила! Никто слова поперек не вякнет!
Даша промолчала, выжидая. Надо было попробовать усыпить бдительность Гришки, умерить его подозрительность. И сбежать. Такое иногда удавалось.
Мужик опять хлебнул из бутылки солидную порцию спиртного. Удовлетворенно ухнул, рыгнул. Его губы тронула блаженная полуулыбка.
«Сейчас, сейчас! — думала Даша. — Он вроде слегка размяк! Только надо еще и мне подпустить елея…»
— Гриша, ты всегда был круче всех! Даже без брательника! — произнесла она с деланой гордостью. — Тебе и раньше никто слова поперек вякнуть не смел!
Гришка самодовольно ухмыльнулся. Он обожал лесть, пусть и самую грубую.
«Сбежать, сбежать! — стучало в голове у Даши. — Завтра Гриша успокоится, одумается и сам явится мириться! А сегодня он как одержимый. Наверно, ему братва в очередной раз наговорила про меня гадостей! Что он мне в последний раз подарил?.. Ах, да, бриллиантовое колье… Аж в саму Москву гонял своих «шестерок», дикие деньги заплатил… А на что оно мне?! Даже надевать не решаюсь! И не продашь — кто купит?! Это только мой Гриня может себе позволить преподнести обожаемой Дашеньке цацку ценой в состояние… А теперь, Дашенька, изволь получить то, что тебе полагается в нагрузку! Вероятно, кто-нибудь из братков напел Гришке: ты, мол, ради своей шалавы землю грызть готов, на цырлах бегаешь перед лярвой, бешеные баксы выкидываешь на ее прихоти, а родных «пацанов» за каждый рубль спрашиваешь по полной! Нас на бабу променял! А она даже не жена твоя и детей тебе не рожает! Юбочник ты, совсем понятия забыл!.. Ой, и угораздило же меня брякнуть, когда Гришка притащил тот проклятый каталог драгоценностей, что мне нравится колье! Дура! Но ведь не просила я покупать эти камни, не просила! Просто обмолвилась, что красивые они! Гришка сам захотел сюрприз сделать! Сделал… И не простил Дашеньке своей щедрости… Господи, только бы удалось сбежать!»