В город нередко приезжали бомжи — поодиночке или группами, «семьями». Некоторые ехали сюда через всю Россию. Это были не те убежденные «романтики помойки», которых и в золотые палаты со свалки не выманишь. Это были другие люди — ушибленные судьбой, но искренне стремящиеся вернуться к нормальной жизни. И влекла их в город именно либеральность местных властей. Иным бродягам впоследствии действительно удавалось встать на ноги…
С группой бомжей, своих дорожных знакомцев, Север и отирался по городу первые дни. Пока не освоился и не купил квартиру.
Впрочем, поинтересуйся кто-нибудь у Белова, почему он остановился именно здесь, он мог бы ответить просто: климат понравился. В городе и его окрестностях действительно существовал особый микроклимат. Зима сменялась весной, весна — летом, лето — осенью, а погода оставалась практически неизменной. Круглый год над головой висели свинцовые облака, порой орошавшие землю дождем или посыпавшие снегом, круглый год окружающий пейзаж казался замершим в вечной спячке. Разве что деревья в положенный срок сбрасывали листву и в положенный же срок распускались вновь. Остальное выглядело незыблемым…
Правда, о микроклимате Север узнал не сразу. А когда узнал, обрадовался: эта здешняя особенность позволяла Белову всегда ходить в одном и том же наряде, в его «боевом костюме», столь же неприметном и неопознаваемом, как и сам Север в те моменты, когда желал быть неопознаваемым и неприметным. Для человека, ведомого Судьбой и постоянно ожидавшего от нее новых задач, которые ему предстоит решать исключительно собственными силами: умом, хитростью, ловкостью, приемами рукопашного боя и оружием, — микроклимат города был просто подарком природы.
А еще Север чувствовал себя здесь словно на острове: урбанистическом острове, отделенном от остального мира широкой полосой непролазных лесов, болот, плоскогорий… «Обитаемый остров, — размышлял Белов, вспоминая известный советский фантастический роман. — Мой Обитаемый остров. Наверняка не менее страшный и опасный, чем Обитаемый остров Биг-Бага… Но на моем Обитаемом острове выживать и сохранять себя человеком придется мне, Северу Белову, а не полубессмертному, почти неуязвимому для пуль и ножей Биг-Багу…»
Отравленная роза
Глава 1
— Ты считаешь, я испугалась?! — Анна дрожала от возмущения.
— Конечно, испугалась, Аня… — склонив голову, Олег обреченно вздохнул. — Я бы сам испугался… Но теперь бояться нечего, если человеком остаться хочу… Похоже, нет у меня выбора…
— Что ты имеешь в виду?! — На сей раз в голосе Анны действительно звучал страх.
— Сама знаешь… — Олег отвернулся.
— Нет! — Девушка вскочила. — Нет, ты этого не сделаешь! Это смерть, понимаешь?!
— Придется рискнуть… Я не вижу другого выхода.
— Давай уедем!
— Куд-да? — Парень горько усмехнулся. — Где сейчас устроишься?!
— Россия большая…
— Ты предлагаешь бомжевать?
— Почему?!
— Да потому… Работу, на которой жильем обеспечат, нигде не найдешь, а если снимать, то нужны бабки… Или у тебя тонна «зелени» в загашнике?
— Нету у меня ничего… — Анна сникла.
— Вот и у меня зеро… И у матери с отцом не попросишь, они сами едва перебиваются… Остается только одно.
— Но этого нельзя делать! Тебя просто убьют, понимаешь?! — Девушка едва не плакала.
— А я постараюсь, чтобы не убили. Постараюсь, чтобы никто ничего не понял. Навыки имеются…
— А я?!
— А ты жди, чем дело кончится. Ты в любом случае не должна пострадать.
— Я так не согласна!
— А я не согласен иначе! — На сей раз Олег говорил твердо.
— Ты меня не переупрямишь!
— А ты меня не переубедишь. И не остановишь. Если, конечно, не сдашь…
— Не дури. — Анна вдруг успокоилась. — Я знаю, что не остановлю тебя, ты всегда был настырный… Но и в стороне отсиживаться, пока ты рискуешь, я не могу! И не стану! Ты меня понимаешь?! — Девушка смотрела на него так, что, казалось, ее взгляд пульсирует.
— Признаться, не очень… — Олег поморщился.
— Мы должны соединиться!
— Если ты о койке, то, пока я дела не сделаю, я тебя не трону. Не считаю себя вправе.
— Чушь!
— Для меня не чушь.
— Ты серьезно?!
— Абсолютно. Я не хочу, чтобы ты пострадала при любом исходе…
— Но!..
— Не надо, Ань… — Олег мягко взял ее за руку. — Ты знаешь правила игры. Они весьма жестокие.