- Это интересно, - заметил я, обменявшись быстрым взглядом с Джоанной.
- Вообще-то она очень благовоспитанная женщина. В девичестве ее звали мисс Фэрроувей, она из Беллпэта, из очень хорошей семьи. Но эти старинные семьи иногда несколько экстравагантны, на мой взгляд. Она очень преданна своему мужу, человеку тонкого ума, который, как я иногда опасаюсь, напрасно растрачивает себя в деревенской глуши. Он хороший человек, чрезвычайно искренний, но я всегда на ходила несколько обременительной его привычку постоянно цитировать латынь.
- Слышал, слышал, - подтвердил я с готовностью.
- Джерри закончил дорогую частную школу, поэтому он не понимает латынь, когда ее слышит.
Это заставило мисс Бартон перейти к новой теме.
- Школьные учительницы здесь - пренеприятнейшие молодые особы, - сказала она. - Боюсь, что все они красные. - Она понизила голос, произнося слово «красные».
Позже, когда мы поднимались на холм, Джоанна сказала мне:
- Она довольно мила.
* * *Вечером за обедом Джоанна сказала Партридж, что она надеется, что чаепитие в кухне прошло успешно.
Партридж довольно густо покраснела и стала держаться еще более чопорно.
- Благодарю вас, мисс, но Эгнес так и не пришла.
- О, извините!
- Мне до этого нет дела, - ответила Партридж.
Она источала такую обиду, что готова была излить ее на нас.
- Ведь не мне же пришло в голову ее приглашать! Она сама позвонила, сказала, что у нее есть кое-что на уме, и попросила разрешения прийти сюда в свой выходной день. И я согласилась, ссылаясь на ваше разрешение. И после этого от нее ни звука, ни следа! Ни одного слова извинения, хотя я надеюсь, что завтра утром получу по почте открытку. Эти нынешние девицы… Они не знают своего места, понятия не имеют, как себя вести.
Джоанна попыталась утешить Партридж в ее расстроенных чувствах.
- Может быть, она себя плохо чувствует? Вы не звони ли ей?
Партридж снова завелась.
- Нет, я не звонила, мисс. Разумеется, нет. Если Эгнес предпочитает вести себя грубо, это ее дело, но я научу ее уму-разуму, когда мы встретимся.
Партридж вышла из комнаты, пылая негодованием, и мы с Джоанной рассмеялись.
- Это настоящий пример из «Советов тети Нэнси», сказал я. - «Мой дружок очень холодно со мной обращается. Как мне поступить?» За неимением тети Нэнси, Партридж была избрана на роль советчика, но вместо этого произошло примирение, и я надеюсь, что в эту минуту Эгнес со своим дружком представляют одну из тех безмолвных пар, заключивших друг друга в объятия, на которые натыкаешься порой у темных заборов. Они вас ужасно смущают, но вы их не смущаете нисколько.
Джоанна улыбнулась и сказала, что разделяет мою надежду.
Мы начали говорить об анонимных письмах. Нам хотелось, знать, как идут дела у Нэша и меланхоличного Грейва!
- Сегодня исполнилась ровно неделя, - сказала Джоaнна, - с момента самоубийства миссис Симмингтон. Мне кажется, они уже должны были что-то раздобыть. Отпечатки пальцев, или почерк, или что-нибудь еще.
Я отвечал ей рассеянно. Где-то в подсознании я испытывал нарастающее беспокойство. Оно было как-то связано со словами Джоанны «ровно неделя». Я должен был соединить в своем сознании эти две вещи раньше. Возможно, у меня уже возникло неосознанное подозрение. Беспокойство нарастало, оно захватило мои мысли. Джоанна внезапно за метила, что я не слушаю ее вдохновенный отчет о деревенских встречах.
- Что случилось, Джерри?
Я не ответил, потому что не мог собрать воедино разрозненные мысли.
- Самоубийство миссис Симмингтон… Она была одна в доме в тот день… Одна в доме, потому что у служанок был выходной… Ровно неделю назад.
- Джерри, что…
Я прервал ее.
- Джоанна, у горничных выходной бывает раз в неделю, так?
- И иногда по воскресеньям, - сказала Джоанна. - А что?..
- Воскресенье ни при чем. Они каждую неделю имеют выходной в один и тот же день?
- Да. Это обычный порядок.
Джоанна с любопытством смотрела на меня. Она еще не поняла хода моих мыслей.
Я пересек комнату и позвонил в колокольчик. Пришла Партридж.
- Скажите мне, эта Эгнес Уоддел, она у кого-нибудь служит?
- Да, сэр. У миссис Симмингтон. Я хотела сказать, теперь у мистера Симмингтона.
Я перевел дыхание. Взглянул на часы. Была половина одиннадцатого.
- Она уже вернулась, как вы думаете?