– Ещё одно здешнее растение, я назвал его «Сердце спасения». – Он усмехнулся, услышав фырканье Крапивы. – Раз уж использовать пафосные названия, то почему бы и нет?
– Ну и ну! – благоговейно вздохнула Сверчок. – И оно действительно работает, снимает контроль над разумом?
– Насколько я могу судить, да. На гадюк действует точно… но кто знает, что получится с драконами? Проводить опыты мне было больше не на ком… А! Может, ты попробуешь на себе?
Сверчок с сожалением покачала головой.
– Мною Оса не может управлять, потому что не впрыскивала «Дыхание зла» в моё яйцо. Так что я для опытов бесполезна.
Вздохнув, она бросила корешок обратно в сундук. Боярышник пристально наблюдал, словно гадая, нельзя ли её всё-таки как-нибудь использовать.
– Тогда, – заключила Росянка, – надо дать его съесть какому-нибудь ядожалу, которым управляет Оса, и посмотреть, что будет.
– Получается, так, – согласился Боярышник, задумчиво сцепив когти.
– Тысячи таких как раз летят к нам! Давай, срочно пакуй свои корешки спасения, и в путь!
✦ Глава 17 ✦
Старый дракон не сразу поверил, что его и правда зовут вернуться в родную деревню. Королева будет рада с ним увидеться, никто не станет на него орать, ведь она одна знает, что Боярышник натворил. Тогда он расстроился, что все про него забыли, пришлось утешать, а потом ещё и отговаривать брать с собой все до одной скульптуры.
– Времени совсем не осталось! – рассердилась Росянка, когда он набрал целую охапку деревянных королев и стал озираться в поисках коробки. – Заберёшь их потом, а сейчас самое главное – противоядие. Надо двигаться как можно быстрее и не тащить с собой по джунглям груду всякой ерунды!
– Ах, они такие красивые… – вздохнула Ива, с жалостью глядя на старика. – Может, хоть одну возьмём?
Просияв, Боярышник бросил резные портреты и схватил деревянное яйцо.
– Вот что я заберу! – объявил он. – С этим другом мне всё нипочём.
Крапива закатила глаза к потолку.
– Просто чудесно! Ты идёшь с другом, а нам с Мандрагором тащить остальное. – Она махнула крылом на тяжеленный сундук с корешками.
Росянке не очень-то хотелось доверять бесценное противоядие этим двоим… но Сверчок несла малютку Шмель, а ей самой хотелось иметь возможность поговорить с Ивой без посторонних ушей.
Ничего, авось как-нибудь донесут, не растеряют!
– А как же мои гадюки? – вдруг вспомнил Боярышник, выйдя за порог.
Росянка в отчаянии бросила взгляд на небо. Уже близился вечер.
– Что с ними? – переспросил Мандрагор, с опаской глядя на стену джунглей за прогалиной.
– Надо их взять с собой! Как же я без них?
– Целую армию смертельно ядовитых змей? – ужаснулась Ива. – В деревню, полную маленьких драконят? Я решительно против!
– Но… они могут принести пользу, – опечалился старик. – Мы же собираемся воевать, так? Ну да. Королева будет только рада новым союзникам!
– Нет-нет, пожалуйста, не надо! – воскликнула Сверчок. – Мы же хотим не убивать ядожалов, а вылечить их. Никакой войны тогда не случится!
Крапива презрительно фыркнула.
Боярышник вздохнул.
– Это если лекарство подействует… и получится дать его всем сразу… А, знаю! Как раз гадюки и помогут.
– По-моему, это вполне разумный запасной план, – поддержала Крапива, взваливая на плечо свой конец сундука, обвязанный лианами. Мандрагор сгибался от тяжести на другом конце. – Лишнее секретное оружие никогда не помешает!
– Вот именно! – просиял Боярышник. Он развернул крылья и уставился на джунгли странно неподвижным взглядом. – Я позову с собой только нескольких.
– Ива, – шепнула Росянка, – как думаешь, остановить его?
– Даже не знаю… – ответила подруга, со страхом прислушиваясь к зловещему шуршанию листьев. – Как-то это неправильно… только я и сама не уверена, что правильно, а что нет. Королева Секвойя всегда была для меня примером, но то, что она собиралась сделать с Осой… Да ещё и соврала нам. Не знаю, как и быть.
– Злиться, – подсказала Росянка, гладя её по крылу, – злиться изо всех сил! Имеешь полное право.
– Нет, не хочу. Какой от этого толк? Вдруг совсем обозлюсь и наору на королеву?
– Может, и стоит, а?
– Как это поможет? Она только расстроится, я буду чувствовать себя виноватой, а о важных делах обе забудем.
– Разве не важно, чтобы Секвойя осознала свою ошибку и не повторила её снова? Может, тогда исправлять возьмётся усерднее.