Елизавета нахмурилась. Лицо Мег внезапно исказилось от ужаса. Она резко втянула носом воздух и бросилась на пленницу.
— Значит, ты травила ее?! — пронзительно завопила она. — Подмешивала в мои травы яд лугового шафрана, ты, бледная сволочь?
Не выпуская траву из рук, Мег словно клещами вцепилась девушке в горло, как будто хотела вытрясти из нее душу.
Гарри выругался и с помощью Дженкса растащил девушек в разные стороны. Елизавета схватила Мег за руку и встряхнула.
— Слушай меня, — проговорила она, оказавшись почти нос к носу с Мег. — Если кого-то травят луговым шафраном (возможно, подсыпая его в медовые кексы), какие должны быть симптомы?
— Не знаю, право слово, но, кажется, он действует постепенно — то есть если добавлять его небольшими порциями. Я помню только, что кто-то как будто советовал мне не смешивать их, потому что это сущая отрава, — сказала Мег, сжавшись и даже не пытаясь вырваться из сильных рук Елизаветы.
Казалось, она вдруг почувствовала страх перед этой решительной леди. Они стояли лицом к лицу. Даже веснушки, которые Кэт так старательно отбеливала Елизавете лимоном и пихтой, у травницы точно так же рассыпались по носу и щекам.
— Я занимаюсь только лекарственными травами, — продолжала Мег. — О ядовитых почти ничего не знаю. Но вот что я вам скажу: если она трогала вон тот деревянный бочонок, в нем для леди Марии готовят медовый напиток.
Елизавета опустилась на колени и стала шарить по полу там, где разбился пузырек. Содержимое пузырька оказалось золотистым и липким.
— Это в самом деле мед, — сказала она. — Мед можно отравить? Или нет? — крикнула она, обращаясь сначала к Мег, а потом к пойманной девушке.
— Я слышала, что это может происходить само собой, — вставила Мег. — Знаете, если пчелы едят что-нибудь вредное. Но думаю, умышленно это тоже можно сделать.
Гарри как обухом по голове ударили. Он навалился спиной на стену и выпустил из рук пленницу. Они отрезали ей все пути к бегству, но и этого неожиданного мига свободы оказалось достаточно. Не делая резких движений, чтобы не привлекать к себе внимания, девушка достала еще один пузырек, поменьше, и проглотила его содержимое.
— Она убила бы меня, если бы я этого не сделала, — слабым голосом пробормотала она последние слова. Потом уронила пузырек, закрыла глаза руками и прижалась спиной к стене, словно ожидая смерти.
Елизавета вцепилась девушке в плечи.
— Значит, ты можешь говорить. Так говори, и сейчас же. Кто за тобой стоит? Дженкс, найди чашку и налей туда пива. Мы должны заставить ее выпить, чтобы разбавить яд. Послушай меня, девочка, — сказала она, встряхивая пленницу, — я принцесса Елизавета, сестра королевы, поэтому ты должна мне все рассказать.
Елизавета забыла, что Мег не знала об этом. Потрясенная, травница упала в обморок на руки Дженксу. Принцесса и пальцем не пошевелила, чтобы помочь ей. Что с того, что ей было плохо? Она отвечала за эти травы и должна была следить за ними. Но больше всего Елизавету злило и терзало воспоминание о том, как она сама сегодня вечером подносила к губам тети чащу с сидром. По крайней мере, теперь Марии не будут давать еду и питье, не проверив их.
— Кто послал тебя сюда? — стала допрашивать отравительницу Елизавета. — Помоги нам, и мы о тебе позаботимся. Тебе что-нибудь известно о людях, которые стреляли в лорда Кэри отравленными стрелами?
Но девушка больше ничего не говорила и слабела у них на глазах. Вскоре она уже не могла стоять на ногах. Влить в нее пиво не удавалось. Она выплевывала его, и оно собиралось лужей у их ног вместе с мочой девушки, стекавшей по ее тонким юбкам. Через четверть часа она схватилась за грудь и стала ловить ртом воздух. Пульс перестал прощупываться.
— Это, конечно, не уловка, но побудь с ней, Дженкс, — приказала Елизавета. Лорд Кэри отошел в сторону, чтобы помахать беретом перед лицом Мег, когда та наконец пришла в себя. — А мы пойдем к леди Марии и проверим, не осталось ли у кровати ее любимого напитка или кексов.
Принцесса поспешила вверх по ступенькам погреба, а затем по лестнице на второй этаж. Гарри и Мег следовали за ней по пятам.
Они на цыпочках вошли в спальню Марии, поражаясь тому, насколько толстыми оказались стены погреба — на втором этаже никто не слышал их криков. Гленда дремала, но при их появлении вздрогнула и проснулась.