Тихие, неуверенные разговоры снова начались в зале, сопровождаемые музыкой менестрелей, пока птицу носили вдоль столов. Кристофер все еще искал свой пропавший нож, теперь засунув голову под стол и шаря под лавкой.
— Кристофер! — позвала Винтер, глядя на приближающееся блюдо с едой. — Кристофер!
Она пихнула его, и юноша ударился головой об стол, выругавшись на хадрийском.
Кристофер выпрямился, потирая затылок, и благодарно улыбнулся, потому что аппетитная гора жареной дичи оказалась вровень с его носом.
— Ох! — выдохнул он, облизнувшись.
— Скажи, что ты хочешь, я положу тебе, — прошептала Винтер.
Но он, не дослушав, потянулся вниз и вынул из-за голенища самый длинный и острый кинжал, который Винтер вообще могла представить засунутым в сапог. Кристофер наколол жирного цыпленка для себя, а потом посмотрел на девушку.
— Тебе взять? — спросил он, искренне не обращая внимания на смесь страха и возмущения, разбегающуюся от их места по всему столу, как круги по воде.
Винтер отвела взгляд от вереницы кислых лиц, видневшихся за его плечом, и умудрилась сказать невозмутимо:
— Мне вот эту куропатку, Кристофер, пожалуйста.
Несмотря на свои увечья, юноша, похоже, не испытывал неудобств, расправляясь с цыпленком. Винтер смотрела зачарованно, как ловко он отделяет мясо от костей. Только когда Кристофер заговорил, обращаясь к ней, Винтер поняла, что она неприлично таращится на него.
— Очень действенная месть, не правда ли? — сказал он спокойно, опуская руки в чашу для омовения и вытирая искалеченные пальцы салфеткой. — Нацеленная на то, чтобы лишить меня всего самого дорогого, но при этом сохранить способность работать.
Он ел, глядя мимо Винтер, в зал.
«Это наверняка не та веселая история, которую он рассказал той женщине, — подумала Винтер. — Кристофер доверил мне что-то, о чем сообщает не каждому. Почему?» Она обдумала его слова. Месть, он сказал. Не наказание. Месть. «Кого же ты обидел, что они сделали с тобой такое? Чей-то брат? Или муж?» Но затем она вспомнила, как Рази шутил с Кристофером по поводу бесчестья и вымазывания смолой. Вряд ли это было бы предметом шуток, если бы Кристофер уже так жестоко пострадал из-за своего распутства.
Королевские двери снова раскрылись, пропуская еще одного пажа, и Винтер с Кристофером повернулись посмотреть, как мальчик пробирается между их столом и стеной к противоположному концу зала.
Кристофер вытянул руку и схватил мальчугана за блузон, дернув, чтобы паж остановился. Винтер охнула и досадливо оглянулась.
— Ох, Кристофер, так нельзя! — прошептала она.
Юноша подтащил к себе испуганного ребенка и зашипел ему на ухо:
— Что здесь происходит, мышонок? — Его хадрийский акцент стал внезапно очень явным.
Паж затравленно оглянулся и попытался вырваться:
— Я не могу сказать, мой лорд! Вы же знаете.
— Я не твой лорд, мышонок. Я просто сижу здесь. Что с моим лордом Рази? У него все хорошо?
— Кристофер! — Винтер положила ладонь на его руку, но юноша не отреагировал и подтянул выдирающегося пажа еще ближе.
Люди со всех сторон глазели на них, пытаясь услышать, о чем разговор. Стражники на другом конце зала тоже стали присматриваться.
— Кристофер! Так ты загремишь в тюрьму.
— Я не могу, господин! — Голос пажа от паники стал похож на писк летучей мыши. — Я должен доставить послание, добрый сэр. Отпустите меня!
— Для кого послание?
Ребенок оглянулся в ужасе. Стражники уже начали приближаться, но, наверное, на его взгляд, слишком медленно. Он сдался:
— Вольноотпущеннику Гаррону, сэр, за общинным столом. Это крайне важно. Пожалуйста, отпустите меня!
Кристофер ослабил хватку, от удивления выпучив глаза. Маленький паж тут же попытался дать деру, но Винтер успела схватить его за полу:
— Это и есть Кристофер Гаррон, дитя. Передай ему свое послание!
Паж застонал от разочарования и страха:
— Нет, леди! Вольноотпущенник Гаррон, простолюдин! За общинным столом! Ну пожалуйста, добрая леди, прошу вас, это так важно! Лорд Рази сказал, что есть духу!