– Творца за двоих я молю.
Эти зыбкие пески
Эти зыбкие пески.
Эти странные метели.
Этих будней акварели.
Этой страсти лепестки.
Непроизнесённых слов
Осторожные касанья.
Эти странные свиданья.
Отторженья. Ожиданья
На пороге новых снов.
Пробуждается Душа
Сквозь телесные преграды,
Отвергая все награды,
Прошлых бед не вороша,
Принимая всё как есть,
Ничего не принимая,
Узнавая ложь и лесть,
Всё на свете понимая.
Эти вешние мечты.
Этих будней карусели.
Эти странные метели.
Эти странные черты.
Эти странные движенья.
Этой Ночи приближенья.
Отторженья. Отторженья.
Вот так, обыденностью дней
Вот так, обыденностью дней,
Травинкой на исходе леса,
Приоткрывается завеса
Дальнейшей бытности моей.
Там голубые небеса,
И радость солнечных парений,
И необычная краса,
В обыденности воплощений,
Там одиночества фантом,
Болезней тоскная аллея…
И я всё знаю, но при том,
Увы, исправить не умею.
Земля не просто дом – вагон
Земля не просто дом – вагон
На рельсах Бытия.
Какой же новый перегон
Там, впереди, Земля?
Кто машинист? Кто проводник?
Кто начертал твой путь?
И где туннель? А где тупик?
И где нельзя свернуть?
Мы пассажиры. Мы сойдём,
Покинув свой вагонный дом,
Так никогда и не узнав
Куда летит состав,
И где его конечный пункт.
И есть ли остановки…
И судьбы новые затрут
Наш монолог неловкий…
Когда весеннее цветение
Когда весеннее цветение
Отягощается плодом,
Мы попадаем в мир вращения,
Круженья с ветром и дождем…
Нам говорят: “Настала осень…”
“А где же раньше были мы?” -
– Растеряно и тихо спросим
У подступающей зимы.
Для дерева зима
Для дерева зима
Всего лишь миг покоя.
А листьев кутерьма?
Для них зима – другое:
Для них она ИТОГ,
Черта существования.
Вот нам и вышел срок
Для Мира без названия,
Где, возрождая тлен,
Себя не сознавая,
Кружится Жизнь ЧУЖАЯ
В ПОТОКЕ ПЕРЕМЕН.
Круговращенье вещества
Круговращенье вещества.
Соединение и распад,
Не родственная связь родства,
Где есть “вперед” и нет “назад”.
Нет у Природы доброты, ни суеты,
Ни чувств других,
А есть две сведенных черты
И есть разъединенье их.
А мы – несчастные цветы,
Теряем листья каждый год,
И гоним старости черты,
Что предвещают наш уход.
Для нас не отторженье смерть,
Мы до конца должны сгореть.
Так вот и будет звучать много лет
Так вот и будет звучать много лет,
В непостижимом аккорде Творения,
Нерасторжимая ткань разделения
Тьма Беспросветная, льющая Свет.
А может Это – постиженье мира?
А может Это – постиженье мира?
Великий Абсолют – Великое Ничто:
Свет – Тьма, круженье Спящего Эфира…
(Нет, слов я не найду, слова не то)
Ни глаз, ни ног, ни рук… А ощущенья?
Глухой слепец, без смысла, без движенья,
Ребёнок не умеющий ходить.
А мы Его мгновенные антенны,
Мы – жизнь Его, хоть временны и тленны,
Но через нас Он учится любить.
И через нас Он полнится страстями.
Так, отмирая, падает листва,
А дерево уходит в глубь корнями
И лишь мощней становится кора.
Наивно о бессмертии холить мысли:
Да! Вечность есть! Но не для нас, увы…
Для ДЕРЕВА не умирают листья,
А перевоплощаются в стволы.
Этот странный мир разлетится в прах…
Этот странный мир разлетится в прах…
А людской закон, что с него за спрос?
И останется, пеплом на губах,
Не успев застыть, тот один Вопрос.
Тот один, что вновь будоражит мир,
Что из века в век сквозь миры веков,
Что не повторим, не произносим,
Что невыразим в лабиринтах слов…
И восстанет Тьма. И поглотит Свет.
И придёт тогда на вопрос Ответ.
Пусть Силы Жизни почку распахнут
Пусть Силы Жизни почку распахнут,
Но зрелый лист не удержать в паденье.
Хоть листья – тоже Дерево, но листья…
И ветки – тоже Дерево, но ветки…
И корни – тоже Дерево, но корни…
Без веток, без листвы и без корней – не Дерево,
А только – древесина.
Предвечные странствия Мира Цветущего
Предвечные странствия Мира Цветущего.
Осеннего вереска светлый бутон.
Жизнь мечется в Сущности в поисках Сущего,
Во Сне обрести свой пытается сон.
О, эта бессонность, где Мир сам – Сновидение,
Где Жизнь, обретая, теряет вдвойне,
Здесь радость печалится в муках Предвидения…
Но как просыпаться не хочется мне.
Как трудно поверить в Твои Отражения,
Проникнуть за чувственные миражи…
О, Господи, дай мне постичь хоть Движение
Твоей Бесконечной и Вечной Души.
Зачем в этом Мире так тягостно мается?
Ведь чем-то оправданно Бытиё?
Цветущего вереска ветка качается
И жёлтые листья колышут её.
Нет в этом Мире ничему названия
Нет в этом Мире ничему названия.
И ничего отдельного в нём нет.
Перетекают формы мирозданья
Свободно, как во Тьму втекает Свет,
Без переходов резких, без границы,
Всё словно растворяется во всём…
Лишь мы боимся в Мире раствориться,
Мучительно отчаянно живём.
Живём всему пытаясь дать название,
Упрямо разделяя Тьму и Свет,
Существованье, Несуществование…
Не понимая, что нас просто нет.
Шелестит трава, шелестят на деревьях листья
Шелестит трава, шелестят на деревьях листья,
Но безмолвны водоросли в глубинах.
Тянется вверх трава, тянутся вверх деревья,
Но летят по-течению водоросли в глубинах.
Посади в море дерево, посади в небе траву,
Вырви водоросль и посади её в землю
И не возникнет вопрос.
Жизнь на Пороге Ночи замирает
Жизнь на Пороге Ночи замирает.
Нежизнь за Жизнью письмена стирает.
Так облако незримо в небе тает,
А пар парит, парит, не исчезает.
Так снег в тепле бесследно тает, тает.
Вода течет, течет, не истекает.
Так мокрая поверхность высыхает,
Но пар в высотах облака рождает…