Войдя следом за кровавой подсказкой, капитан увидел менестреля, сидящего в луже собственной крови возле кровати, знавшей лучшие времена, на которой лежала маленькая девочка, чья грудь издавала еле слышные, хриплые вздохи. Болт торчал в ноге выше колена, явно задев артерии, отчего кровь сочилась алыми потоками, понемногу забирая жизнь своего хозяина.
— Я так и не смог… — хриплым голосом тихо простонал менестрель. — Моя милая Элизабет, она должна была жить… — его слова начало перебивать прерывистое дыхание, переходящее в слёзы отчаяния. Он сидел на полу, в тупике своего сознания, осознавая свою беспомощность и беззащитность.
— Ты бы ничего не сделал, — сказал понимающе Кимэ. — Если целый город не справился с этим, то как справится один человек? Правда ведь, капитан? — кинув взгляд назад на Бранта, он увидел остолбеневшее тело со стеклянными глазами. — Вижу, что понимаешь.
ГЛАВА 11
— Будь прокляты эти служители солнца! — будучи не в силах сдерживать себя, рыдая выдавил менестрель. — Будь прокляты они и их склянки!
— Что? — вдруг очнулся от столбняка капитан, уставившись в убитого горем отца. — Что ты только что сказал?
— А ты разве не знал? Эти гремучие служители солнца были здесь некогда, лет десять назад, помешанные на сильных настоях, вызывающих галлюцинации и приступы откровения. Они пытались продать такие снадобья и этим жителям, но что-то пошло не так, а может и как раз-таки как надо и они занесли эту проклятую болезнь!
Негодование и растерянность капитана волной смыло потоками ярости, стиснутые зубы заскрежетали во рту, а глаза засверкали жаждой отмщения, рука до побеления сжала рукоять меча.
— Кажется у тебя появилась хорошая идея? — усмехнулся Кимэ. Увидев, как капитан медленно успокоился и кивнул в ответ головой, он растянул свою довольную улыбку.
— Что делать с этим несчастным? — указывая на раненого, спросил он.
Менестрель держал окровавленной рукой голову девочки, уткнувшись лоб в лоб с ней и плача как ребёнок.
— Прости… — из раза в раз он выдавливал из себя, всё тише и медленнее. В итоге оба они дышали тяжело, из последних сил, пока один из вдохов не оказался последним.
— Видимо уже ничего, — проговорил капитан, глядя как тело менестреля застыло с ужасом отчаяния и боли, глядя на свою умирающую дочь.
— Дочь ещё жива? — спросил Кимэ, всматриваясь, как её грудь более не поднимается со вздохом.
— Видимо, тоже нет.
Оба они стояли с минуту в гробовой тишине, после крушения всех надежд, будто в сочувственном понимании.
— Я нанимаю тебя, — уверенно произнёс капитан.
— Я так и знал! — воскликнул Кимэ. — Я уже знаю, где прячутся эти торчки! — выходя в дверь и ведя за собой, говорил он. — И не бойся, я всё продумал заранее и до мелочей, тебе останется лишь привести план в действие.
Оба они шли тяжело и медленно, прочь из руин прошлого, прочь от этих развалин.
Кимэ привёл капитана к невысокому зданию, длиной около сорока метров. Он был похож на амбар с большими окнами и такой же дверью.
— Здесь мы устроим встречу, и я расскажу в чём её суть.
Рассказав всё капитану, он наказал ему быть завтра к рассвету и ждать его.
— Нужно, чтобы всё было по плану, они жутко нервные и недоверчивые, любой шорох может их вспугнуть, так что держись намеченного пути, хорошо? — Капитан уверенно кивнул в ответ. — Тогда до завтра!
Оба они разошлись, капитан пошёл в оружейную и провёл в ней всю ночь, не смыкая глаз, затачивая и полируя свой зазубренный временем и боями меч. Ещё лучи солнца не спустились на землю, как он, взглянув в отражение меча, отражающий огоньки лампад и его самого, сказал сам себе:
— Приступим.
Прибыв на место, он ждал около часа, пока не пришёл Кимэ, встретив его как собственного друга — рукопожатием и возгласом.
— Ну как дела, Капитан? Выспался? — взглянув в уставшие, подведённые небольшими синяками глаза добавил. — А, не важно! Давай приступим!
Оба они натянули на головы свои капюшоны, а капитан тщательно скрыл под плащом меч и стали дожидаться дорогих гостей.
— Я, конечно, не указал цены за свою услугу, но уверен, что за тобой не заржавеет.
— Ты чертовски прав, — сказал капитан, поёрзав на месте в ожидании.
— А вот и они… — протянул Кимэ высоким и певучим голосом.
Они были одеты в плащи, окутавшие их тела с руками и закрывающими их лица. Жёлтый и красный — эти цвета были знакомы капитану.