— Лео, тебя что-нибудь беспокоит по типу видений, странных снов, неясных воспоминаний? — спросил Альбьери, приложив палец к подбородку.
— Да, беспокоит, — он помрачнел. — Иногда мне на память смутно приходят такие вещи, которые я помнить не могу. Например, когда я впервые оказался в Мараньяне и увидел песчаные дюны, я точно понял, что видел раньше такое. Вот только где?
«Воспоминания от Лукаса, это проявление генетической памяти! Поразительно!» — восхищался про себя Альбьери.
— А еще мне часто снится один и тот же сон. Закрытая школа, полная детей, окруженная высоким забором с натянутой поверх колючей проволокой. Эта проволока вселяет в меня ужас, сам не знаю, почему.
«Подсознание рисует ему этот образ, хочет о чем-то сказать. Неужели таким путем психика дает сигнал своему хозяину о его происхождении? Любопытно, почему именно школа и проволока?» — рассуждал ученый.
— Папа, ты ведь мой отец? — в очередной раз задал этот вопрос Лео.
— Конечно! Почему ты сомневаешься?
— Меня часто сравнивают с одним человеком. Я думал, это просто совпадение, но вчера увидел своими глазами его фотографии, вот, — он протянул отцу журнал со снимком Лукаса на обложке. — Как я могу быть настолько похожим на него, это какой-то мой родственник?
Альбьери ухватился рукой за скамью и присел, чтобы не упасть ничком. Лео нанес ему сокрушительный удар под дых. Доктор абсолютно был морально не готов держать ответ перед своим творением и всем остальным миром.
— Папа, тебе нехорошо? — заволновался парень.
— Нет, все нормально, — Альбьери расстегнул тугой ворот рубашки, чтобы дышать свободнее. — Лео, послушай меня очень внимательно.
— Да?..
— Скоро я отвечу на все твои вопросы, но ты должен будешь выполнить то, о чем я тебя попрошу. Ты поживешь какое-то время у моего друга, падре Маттиоли, а потом мы вместе поедем в Марокко.
— В пустыню?.. — глаза Лео загорелись.
— Да, я хочу показать тебя кое-кому. До этого времени, прошу тебя, никаких контактов с внешним миром. Ни с матерью, ни с бабушкой, ни с кем бы то ни было, и ни в коем случае не гуляй по улицам!
— Почему? — Лео был сильно удивлен.
— Потому что твой отец тебя просит.
— Ну… хорошо, — согласился он. — Только не затягивай с поездкой, пожалуйста, я терпеть не могу сидеть взаперти.
— Нет, Лео, я не задержусь, — отрицательно помотал головой Альбьери, и в его голосе прозвучала катастрофическая обреченность, чего Лео, конечно же, не заметил. — Иди, я обниму тебя!
— Мы едем в пустыню, — мечтательно проговорил парень.
«Вот и все, пришел мой час», — пронеслось в мыслях у доктора. «Это будет час моей славы или час моей погибели».
========== Глава 7. Открытие ==========
В доме уважаемого адвоката Оттавио Валверде в отсутствие старших отдыхала молодежь. Мел и Телминья сидели на диване и уплетали запасы провизии, найденные в холодильнике, а Сесеу и кудрявый блондин Нанду эмоционально обсуждали музыкальные тенденции.
— Нанду, твой рок уже никому не нужен, — убеждал приятеля Сесеу. — Он остался в семидесятых, сейчас на волне другая музыка.
— Какая такая другая музыка? — презрительно повел бровью Нанду.
— Техно, чувак, рэп, хип-хоп!
— Да про это твое техно уже через пять лет никто не вспомнит! — махнул рукой блондин. — Нет, я люблю под него отрываться на дискотеках, но называть это музыкой язык не поворачивается.
— Да ты просто зануда.
— Андеграунд никогда не умрет, Сесеу, мы с ребятами еще порвем толпу!
— Давай выпроводим их, — шепнула Мел Телминье.
— Мальчики, на кухне еще осталось пиво! — подала голос Телминья.
— Что же ты раньше молчала? — воскликнул Нанду. — Чувак, пошли за пивом!
— Вот и замечательно, — Мел плюхнулась на противоположный конец дивана к столику с телефоном и начала набирать какой-то номер.
— Кому ты звонишь?
— Сейчас все узнаешь, — девушка загадочно улыбнулась. Посидев с трубкой у уха минут пять, она разочарованно отключила аппарат и надулась, словно мышь на крупу.
— Что происходит, Мел? — удивилась Телминья.
— Он опять куда-то пропал.
— Кто он?
— Этот парень, про которого я тебе говорила, что мы дружили в детстве!
— Да ла-адно! Ты его нашла?
— Да мы и не искали друг друга, это случайно получилось, — проговорила Мел в испорченном настроении. — Обменялись телефонами, я хотела ему позвонить, а мне сказали, что его нет дома. Сейчас вообще никто на звонок не отвечает.
— Ну и дела, — Телминья доедала бутерброд.
— Что ж, нет, так нет, — Мел поднялась с дивана. — Идем гулять. Я только позову Нанду и Сесеу.
***
Эдна в растерянности металась по дому: Альбьери собрал чемодан и внезапно исчез на рассвете, никому ничего не сказав. Она приходила в отчаяние от мысли, что ее обожаемый муж сбежал к другой женщине. И ладно бы, если сказал все открыто, напрямую, глядя в глаза — это еще можно было бы пережить, но тайная измена, предательство, удар ножом в спину… Разве для этого Эдна отдавала ему всю свою жизнь до мельчайшей капли, растворялась в браке, не оставляя от себя даже тени? Чем она заслужила такого наказания?
В дверь кто-то долго и настойчиво позвонил.
— Альбьери! — с придыханием сказала Эдна и бросилась открывать неизвестному гостю.
— Донна Эдна! — в дверях стояла встревоженная Деуза. — Простите за очередное вторжение, скажите, Лео не у вас?
— Лео? — женщина в недоумении хлопала глазами. — Проходи, Деуза.
— Он вернулся в Рио около недели назад, — рассказывала гостья. — В первый же день ушел из дома, сказал, что идет искать доктора Альбьери, и с тех пор о нем нет никаких вестей.
— Боже мой… Альбьери только что тоже исчез! Уехал тайно и не сообщил, куда.
— Донна Эдна! — запаниковала Деуза. — Они сбежали вместе! Он украл у меня сына!
— Деуза, Деуза, успокойся, — ревнивая жена внутренне была очень рада, что ее благоверный не изменил ей, хотя такое поведение и не могло не настораживать.
— Что же делать? Он похитил Лео, я больше никогда его не увижу!
— Главное, не поддавайся панике. Деуза, я вспомнила! Незадолго до этого в клинику звонил Лукас, после разговора с ним Альбьери сорвался с места и помчался куда-то, а потом несколько дней ходил сам не свой. Может быть, Лукас что-то знает?
— Кто такой этот Лукас?
— Его крестник, пасынок Иветти.
— Иветти! — воскликнула Деуза. — Вот, кто сможет нам помочь!
***
У семейства Феррасов в их огромном доме царила привычная идиллия. На выходные к дедушке с бабушкой приехал погостить шестилетний Жоржинью — первый и пока единственный внук Леонидаса. Он был обласкан со всех сторон дедом, Иветти, Далвой и дядюшками, которые с удовольствием играли с племянником во дворе в мяч, несмотря на то, что сами были уже далеко не маленькими детьми. Эдуарду, старший из близнецов, был очень вдумчивым и имел цепкую деловую хватку, что приводило его отца в неописуемый восторг. Младший же, Франсишку, слыл весельчаком и балагуром и о делах компании не помышлял даже во сне. Он хотел стать актером, и Леонидас не препятствовал сыну в его желании, а спокойно отпускал на занятия университетского драмкружка.
Далва стояла у окна в комнате Диогу, которая по-прежнему оставалась нетронута, и смотрела на то, как играют ее любимые мальчики. Взгляд служанки обратился к фотопортрету на стене.
— Вот так, Диогу, мы и живем. Все счастливы, все радуются и любят друг друга. Как было бы здорово, если бы ты был с нами. Познакомился бы с братьями, с племянником, с невесткой, они бы тебе все очень понравились. Мальчик мой, — она провела рукой по портрету, а из глаз побежали слезы, — наше счастье никогда не будет полным без тебя.