«А ведьмаки, значит, не суровые?», — немного повеселел Геральт.
Так вот, когда никто не видит, хожу в парк и тренируюсь. Жаль, что одна. И то, когда бывает свободное время. Немного жаль, что упускаю время, потому что надо на кухне работать, в саду, в прачке, ну, как и всем девочкам. Да и учебы тоже ужасненько много, слишком много надо читать и писать. Но это ничего, буду учиться. Ты ведь тоже учился в Храме, мне об этом сказала мать Нэннеке. И еще сказала, что мечом размахивать может каждый дурак, для этого особого ума не надо, а я должна быть умной. Ох, как я скучаю по Ка… Н.
«Хм… Зачеркнуто. Видимо, написала Каэр Морхен, только потом поняла, что не надо было», — рассудил Геральт.
В общем, я скучаю по дядюшке Ласемиру, молчаливому Ускалю, и даже по Кемберту! Представь себе, Верааальд, даже по Кемберту!
Имена других ведьмаков заиграли новыми красками, и Геральт на миг представил, если бы их так и впрямь звали. Да уж, выходило что-то не то. Мастер-ведьмак Ласемир… Вообще не звучит. Или ведьмак с именем Ускаль, у которого на лице зияет огромный шрам. А вот Ламберту подходило любое имя. Как его не назови, Ламберт — всегда Ламберт, просто таков уж он.
«А по сестре опять ни слова, хотя уже прошло почти пять месяцев. Неужели до сих пор не простила? Или ждет извинений от нее?», — гадал Геральт.
Верааальд, ты обещал приехать. Когда приедешь?
Твоя Цири.
P.S. Приезжай, приезжай же.
При прочтении последних строк губы ведьмака тронула легкая улыбка. Эти месяцы пути из цитадели не выдались приятными и были полны тревоги. В начале пути сильно захворала Трисс, благо ей удалось помочь. А благодаря старому знакомому краснолюду Ярпену они смогли добраться до Элландера относительно безопасно, хотя и пришлось биться за свою жизнь при нападении на караван.
На их пути попались Скоя’таэли, они же «белки». Тогда им удалось выжить в той кровавой стычке. И впервые за столько лет Геральт не боялся так сильно, как тогда на дороге: со слабой Трисс и Цири на повозке.
Потом по всем корчмам гуляли слухи, мол, такие нападения нелюдей участились везде. С наступлением тепла активизировались все военные силы Континента. На любое движение в Большаке посматривали с угрозой. На дороге стало не редкость — встретить крупные вооруженные отряды.
Судя по слухам, Нильфгаард готовится к чему-то большому и вот-вот пересечет Понтар огромным войском и очередная война будет уже не за горами. Также поговаривали, что их шпионы рыскают по всему континенту и кого-то ищут. Или это была Дикая Охота? Мнения насчет черных призрачных всадников разделялись от корчмы к корчме.
Впрочем, как не крути, волнений в Мире стало больше. Мир, заключенный после битвы под Содденом, был шаток как никогда. Союз Северных Королевств в ответ угрозе в спешке мобилизовали свои армии вдоль своих границ, ожидая удара от Империи. Оставалось лишь дождаться искры и наступит Час Топора, как и было сказано.
«Поехал бы я сейчас в Элландер… — в какой-то момент подумал Геральт, не отпуская письмо. — Нет. Это опасно. Могу навести на их след… Да и с письмами тоже пора кончать. Нэннеке пользуется Жреческой почтой. Однако… Нет, черт побери, слишком рискованно, как бы мне не хотелось обратного».
Раньше ведьмаку не было бы никакого дела до войн, распрей, но теперь в этой войне были замешаны Цири и Айри. Геральт пока точно не знал, как именно. Ведьмак рассуждал, что все из-за трона Цинтры. Пусть сейчас Цинтра формально находится под протекторатом Империи, вся аристократия за пределами оккупированной территории готовилась дать отпор. Вассалы и друзья Каланте не забыли о смерти Львицы. А если объявится Цирилла, львенок из Цинтры, да еще в качестве супруги одного из лордов, то… Геральт даже думать не хотел о политических играх, для которых эти дети лишь инструмент.
Он устало откинулся на спинку кровати в номере корчмы «У березинок», принялся за следующее письмо.
— Сирень и крыжовник… — с блаженной улыбкой произнес Геральт, и с некоторым волнением снял печать, вдыхая такой близкий к сердцу аромат.