Когда меня снова подняли на носилках, я зарычала — протяжно, по-звериному — отчего мучители мои вздрогнули и споткнулись, чуть не уронив носилки. Они, но не Харим. Он размахнулся и влепил мне увесистую пощечину да так, что я снова отключилась.
Глава 7
Я вскочила с кровати, до последнего не веря, что смогла избавиться от тягостного сна. Помчалась в ванную, залезла под душ и принялась неистово драить себя намыленной мочалкой. Ощущение мерзости и отвращения не покидали. Холод по-прежнему пронизывал до костей, саднил затылок и в животе зияла такая дыра, что меня тошнило от голода. Я пыталась успокоиться, уговаривала себя, что это всего лишь сон, но никак не могла избавиться от ощущения его реальности.
Выйдя из ванной, я включила свет по всей квартире. Темнота заставляла содрогаться от страха — мерещились косматые тени, довольная сальная рожа Харима и тех тварей, что тащили меня в клетке. Хотя, нет — всё это было не по-настоящему. Ни телевизор, ни плеер не смогли развеять страха и отвращения. Тогда я отыскала мобильный и набрала номер Аркаши.
— Да, — раздался его сонный голос на том конце провода через несколько минут непрерывных звонков.
— Привет, — затараторила я. — Чем занимаешься?
— Вообще-то спал. А что случилось-то?
— Ничего, просто захотела тебя услышать.
— И для этого ты звонишь посреди ночи? И потом голос у тебя какой-то испуганный, — с Аркадия сползала пелена дремы.
— Да все нормально, просто… — я замялась, стоит ли называть истинную причину полночного звонка? — Смеяться не будешь?
— Нет.
— Мне приснился очень страшный сон, — выпалила я на одном дыхании.
— Сон? — удивился Аркаша. А потом добавил, едва сдерживаясь, чтобы не засмеяться. — Тебе сколько лет-то?
— Я же просила! — В сердце занозой вонзилась досада — всё-таки не стоило говорить ему правду.
— Не дуйся, сейчас приеду.
— Зачем? — спросила я, хотя самой жутко хотелось, чтобы он был рядом.
— Жди, — коротко ответил Аркадий и положил трубку.
Всё то время, что он ехал, я просидела на кровати. Укрылась с головой одеялом и тряслась. Казалось — вынырни из него и снова будешь трястись, прикованная к носилкам или в клетке.
Наконец, в прихожей затрещал домофон, и я пулей полетела открывать дверь подъезда. Прижалась к входной двери и пристально смотрела в глазок, нетерпеливо ожидая, когда же покажется на горизонте мой возлюбленный. Через несколько минут, показавшихся ужасно долгими, двери лифта открылись и выпустили на лестничную клетку помятого и всклокоченного Аркадия.
Я, забыв о том, что из одежды на мне только кружевная ночнушка, тут же открыла дверь.
— Да-а-а, — протянул он, окидывая меня взглядом. — Кто же тебе такой приснился, что ты даже на улицу голышом выскакиваешь?
— Даже не спрашивай, — ответила я, приглашая его в квартиру. Сердце колотилось от радости, еще немного и бросилась бы ему на шею.
— Даже свет везде повключала, — усмехнулся Аркаша, разуваясь в прихожей.
— Ага, — чувствовала я себя маленьким ребенком.
— Ты бы еще под одеялом спряталась.
— Еще чего! — мужественно соврала, а потом засмеялась. — Ты футболку наизнанку одел.
— Конечно. Звонят тут некоторые среди ночи, а ты мчись к ним через всю Москву сломя голову, — пробурчал он. Влез в предложенные тапки и направился к ванной комнате.
— Ты куда?
— Э-э-э… Неудобно как-то про это говорить, — смутился Аркадий. — Но дома я как-то не успел.
Я закивала. Не напрашиваться же с ним за компанию только оттого, что без него ночной кошмар может снова протянуть ко мне липкие щупальца.
— Заодно проверю, не прячутся ли там демоны, — пошутил Аркаша, не догадываясь, что от этих слов меня снова лихорадочно затрясло.
Вскоре он зашел на кухню, где я сосредоточенно разливала чай по фарфоровым чашкам.
— Так чего тебе такое приснилось-то? — любопытствовал мой полночный гость.
— Не хочу говорить, — отмахнулась. — Вспомнить и то неприятно.
— Придется поверить на слово, — он все еще надеялся, что я ему расскажу. — Ничего, если я у тебя переночую? Возвращаться домой уже нет смысла, да и дороговато, — замялся он.
— Конечно, оставайся, — я только обрадовалась. — Честно сказать, мне и самой не хочется, чтобы ты уходил. Я тебе в комнате на полу постелю — не возражаешь?
— Нет, — по его лицу блуждала загадочная улыбка.
— Ты чего?