Видит ли она то же, что и я? Ди видела. А Эш, приведи я ее сюда, было бы скучно. И Доусон видел. Мэтью, наверно, тоже понял бы.
– Ого, – прошептала Кэт. – Красотища какая.
– Ага.
Я приставил ладонь козырьком ко лбу, чтобы глаза не слепило от солнечных бликов, плясавших на озерной глади. Мирная картина. Здесь всегда тихо и спокойно. Я приходил сюда, чтобы спрятаться от внешнего мира, пусть хотя бы на несколько часов. Я опустил руку и сразу ощутил мягкое прикосновение.
Я уставился на пальцы Кэт, скользнувшие по моей ладони, а потом наши взгляды встретились.
– Спасибо, что привел меня сюда, – проговорила Кэт, убирая руку и отворачиваясь.
Я не знал, что сказать. У меня снова сжалось сердце, на этот раз еще сильнее.
Кэт подошла к кромке воды.
– А там глубоко?
– Метра три, но возле камней все шесть. – Я встал у нее за спиной. – Ди здесь очень нравится. До твоего приезда она дни напролет сидела здесь.
Кэт, нахмурясь, посмотрела на озеро и вздохнула.
– Я не сделаю твоей сестре ничего плохого.
– Поживем – увидим.
– Я никогда и никому не желала зла, – добавила Кэт. – И никогда не влипала ни в какие неприятности.
Я тоже подошел к воде. Было заметно, что девушка пытается как-то сгладить наши, гм, недавние противоречия, но ведь и Бетани не желала Доусону зла и точно не думала, что его погубит. Можно причинить другому вред, совершенно того не осознавая.
– Не нужна ей такая подруга.
– Да что со мной не так?! – рявкнула Кэт. – По-твоему? Ладно, проехали.
Ей явно хотелось уйти, но я задал ей вопрос, от которого она застыла, как вкопанная.
– Почему ты возишься в земле с этими растениями?
Девушка сжала кулаки и повернулась ко мне лицом.
– Что?
– Почему ты возишься с землей? – Я уставился на озеро, гадая, чего на самом деле хотел добиться, стараясь узнать ее поближе, но остановиться уже не мог. – Ди сказала, что тебе нравится работать в саду, чтобы не думать. О чем ты не хочешь думать?
Кэт шумно выдохнула.
– Не твое дело.
Ну и ладно.
– Тогда пошли купаться.
Я посмотрел на Кэт и понял, что она готова меня придушить. Я опустил голову, пряча улыбку, чтобы не злить ее еще больше. Отойдя в сторону, я сбросил кроссовки и расстегнул джинсы. Я и не глядя знал, что Кэт наблюдает за мной. Раздеваясь, я чувствовал на себе ее взгляд.
Когда же я остался в одних плавках, она буквально пожирала меня глазами.
Не оглядываясь на Кэт, я вошел в воду и нырнул. Прохладная вода мигом вытеснила из головы все мысли, буквально смывая их. Я плыл под водой. Обожаю воду. Плавать – все равно что летать. Я двигался под водой так быстро, как будто летел.
Когда я вынырнул на поверхность, Кэт по-прежнему стояла на берегу, красная, как помидор. Я хотел было подшутить над ней, но подумал: вдруг она обидится и уйдет, а мне вовсе не улыбалось гнаться за ней по лесу.
– Ну, так ты идешь?
Девушка провела носком кроссовки по рыхлой земле у края озера и прикусила нижнюю губу. Было видно, что она не может решиться. Наши взгляды встретились, и Кэт отвернулась. До чего мило.
– Стесняешься, Котенок?
Она замерла.
– Почему ты меня так называешь?
– Потому что у тебя сразу шерсть становится дыбом, как у котенка. – Я перевернулся на спину и проплыл еще метр-другой. – Ну так что? Ты идешь или как? – Она не шелохнулась, и я решил ее поторопить: – Даю тебе ровно одну минуту, чтобы зайти в воду.
– Или что? – прищурилась Кэт.
Я перевернулся на живот и подплыл ближе к берегу.
– Или я выйду и затащу тебя сам.
Она поджала губы.
– Ну попробуй.
– Сорок секунд.
Она что же, думает, я шучу?
– Тридцать секунд, – улыбнулся я, втайне надеясь, что она не нырнет.
Потому что мне ужасно хотелось самому бросить ее в воду, и я уже предвкушал, как это сделаю.
Пробормотав что-то неразборчивое, Кэт резким движением схватилась за край футболки, сняла ее, быстро стащила шорты и, выпрямившись, подбоченилась.
– Доволен?
Ого!
Она была не топлес, но там все равно было на что посмотреть. На Кэт было красное бикини, и выглядела она офигенно. Я не мог оторвать от нее глаз. Уж не знаю, чего я ждал, но точно не этого.
Под обычными шортами и бесформенными футболками, в которых обычно ходила Кэт, скрывалось… роскошное тело с такими изгибами, от вида которых меня тут же потянуло наделать глупостей. Очень приятных, но все-таки глупостей, учитывая, во что это могло вылиться.
И вовсе я на нее не глазел. Даже не заметил кроваво-красного лифчика с вырезом в форме сердечка. Совершенно не заметил, как ее тело реагирует на мое пристальное внимание, потому что мы оба не могли пошевелиться, и сгустившееся в воздухе напряжение ощущалось как физические прикосновения. И, уж конечно, я не высчитывал расстояние от ее пупка до верхнего края трусиков – какие-нибудь четыре-пять сантиметров.