Лаксены умеют телепатически передавать мысли. Когда мы принимаем свой настоящий облик, что бывает нечасто, то общаемся именно так, однако люди не могут нам ответить. И мы не можем читать их мысли.
Вот как мы выглядим.
Кэт ахнула.
Мы состоим из света. И даже когда мы принимаем человеческий облик, свет подчиняется нашей воле. Я замолчал. Как видишь, я вовсе не похож на гигантское насекомое. И… не сверкаю.
– Нет, – прошептала она.
И на маленький склизкий комочек тоже не похож. Кстати, было обидно. Я протянул к ней руку ладонью вверх. Можешь меня потрогать. Это не причинит тебе боли… Думаю, человеку должно быть приятно прикасаться к нам.
Кэт сглотнула, посмотрела на мою руку, а потом перевела взгляд туда, где ориентировочно были мои глаза. И протянула мне ладошку. Ее пальцы коснулись моих. Из моей руки в ее брызнул разряд тока – совершенно безобидный. Бело-красный огонек промелькнул вверх по ее руке. Кэт распахнула глаза, и я улыбнулся.
Набравшись смелости, она взяла меня за руку, и ее запястье окружили всполохи света. Мой свет окутал ее ладонь.
Так и знал, что тебе понравится.
Если честно, мне тоже понравилось. В своем настоящем облике я был сверхчувствителен ко всему. Мне было приятно прикосновение Кэт. Пожалуй, даже слишком приятно.
Я высвободил руку и отступил на шаг. Свет мой медленно угасал, и я принял вид, который был куда привычнее для Кэт.
– Кэт.
Она уставилась на меня и медленно покачала головой.
Наверно, надо подождать, пока она осознает, что увидела.
– Кэт?
– Ты не с этой планеты, – прошептала девушка, словно пыталась убедить в этом саму себя.
– Ага, именно это я и пытаюсь тебе объяснить.
– О… да… круто. – Она прижала руку к груди. – А откуда ты? С Марса?
– Не угадала, – рассмеялся я. – Я расскажу тебе одну историю. Хорошо?
– Ты расскажешь мне историю?
Я кивнул и запустил пальцы в волосы.
– Тебе все это покажется нереальным, по постарайся не забывать о том, что ты только что видела. И что знаешь. Ты видела, как я сделал невозможное. Теперь ты понимаешь, что ничего невозможного нет. – Я подождал, пока до нее дойдет. – Наша планета расположена по ту сторону Эйбелл.
– Эйбелл?
– Это самое дальнее от вас скопление галактик, примерно в тринадцати миллиардах световых лет отсюда. А наша планета находится еще примерно в десяти миллиардах световых лет от нее. На Земле нет таких мощных телескопов, чтобы ее увидеть, и космических кораблей, чтобы до нее долететь. И никогда не будет.
Можно подумать, наша родная планета до сих пор существует, подумал я, глядя на свои ладони.
– Да если бы и были, все равно это ничего бы не изменило. Нашей планеты больше нет. Ее уничтожили, когда мы были детьми. Поэтому нам пришлось перебраться в другое место, похожее на нашу планету с точки зрения пищи и атмосферы. Нам не нужен кислород, но он нам и не мешает. Мы дышим больше по привычке, чем по необходимости.
По ее лицу я понял, что Кэт вспомнила тот день на озере.
– То есть в принципе тебе дышать не обязательно?
– Ну, в общем, да, – я пожал плечами. – Мы это делаем, потому что здесь так принято, но иногда забываем. Например, когда купаемся.
– Продолжай.
Я помолчал, гадая, способна ли Кэт все это принять, а потом решил: была не была. Я отказывался признаться самому себе, что хочу рассказать ей все. И что мне ужасно интересно, что бы она сказала, если бы узнала, кто я такой на самом деле.
– Мы тогда были слишком маленькими и не запомнили название своей галактики. Я даже не уверен, что у нас приняты были такие названия. А вот название планеты я помню. Она называлась Лакс. А мы – Лаксены.
– Лакс, – прошептала Кэт. – Это же «свет» по-латыни.
– Мы попали на Землю с метеоритным дождем пятнадцать лет назад. Но есть и такие, кто перебрался сюда задолго до нас. Представители нашей расы посещали вашу планету на протяжении тысяч лет. Не все Лаксены выбрали Землю. Некоторые отправились на другие планеты – те, на которых могли выжить. Но когда мы поняли, что Земля нам идеально подходит, большинство обосновалось здесь. Ты меня слушаешь?
Она бросила на меня ничего не выражающий взгляд.
– Да. Ты говоришь, что таких, как вы, много. Томпсоны… они такие же?
Я кивнул.
– Мы все время вместе.
– А сколько вас тут?
– В городе? Минимум сотни две.
– Сотни две, – повторила Кэт. – А почему вы решили поселиться именно здесь?
– Мы… стараемся держаться большими группами. Это не… а, ладно, неважно.