Наверно, я все-таки идиот. Ведь еще вчера ночью я подумывал, не поджечь ли ее дом, чтобы она убралась отсюда ко всем чертям, и мне нисколько не было стыдно. Но это было до того, как она оказалась так близко ко мне и я хорошенько ее разглядел. До того, как поговорил с ней. До того, как понял, какие у нее красивые и умные глаза.
Я вернулся в гостиную и даже не удивился, обнаружив у телевизора сестру. Ди скрестила руки на груди. Ее зеленые глаза полыхали злостью, точь-в-точь как у той девицы – так, будто она сейчас даст мне по яйцам.
Держась на всякий случай подальше, я плюхнулся на диван, чувствуя себя лет на десять старше своих восемнадцати.
– Ты мне экран загораживаешь.
– Почему? – спросила она.
– Клевая серия. – Я прекрасно понимал, что Ди спрашивает вовсе не об этом. – В этой серии чуваку кажется, будто в него вселился призрак или какой-то…
– Да плевать мне на этого призрака! – Ди так топнула ногой, что журнальный столик задрожал. Вот это да. Не ожидал от нее такого. – Почему ты так себя вел?
Я откинулся на спинку дивана и решил прикинуться дурачком.
– Не понимаю, о чем ты.
Ди прищурилась, но я успел заметить, как сверкнули ее глаза.
– У тебя не было никаких причин так с ней разговаривать, вообще никаких. Она просто пришла спросить дорогу, а ты повел себя, как последняя сволочь.
Я вспомнил яркие серые глаза Кэти и тут же отогнал этот образ.
– Потому что я сволочь.
– Ну ладно, допустим, это правда. – Ди наморщила лоб. – Но даже для тебя это чересчур.
У меня снова сжалось сердце.
– Что ты слышала?
– Все, – ответила Ди и снова топнула, так что телевизор подпрыгнул. – Нет у меня куклы с такими глазами. У меня вообще нет кукол, идиот.
Я ухмыльнулся, несмотря ни на что, но улыбка испарилась с моего лица: я снова вспомнил серо-голубые глаза Кэти.
– Так было надо. И ты это понимаешь.
– Ничего подобного. Не понимаю и понимать не хочу.
– Ди…
– Вот что я тебе скажу, – перебила меня сестра. – Она выглядела как обычная нормальная девушка, которая просто зашла кое-что спросить. Нормальная, слышишь, Дэймон! А ты вел себя как сволочь.
Едва ли стоит мне об этом напоминать: я и так не забыл.
– У тебя нет никаких оснований так себя вести.
Никаких оснований? Да она в своем уме? Я взлетел с дивана и спустя мгновение уже стоял перед Ди, умудрившись не снести журнальный столик.
– Тебе напомнить, что случилось с Доусоном?
Но сестру так просто не возьмешь.
– Не надо. Я и так все прекрасно помню, – бросила она, упрямо вздернув подбородок и вызывающе глядя на меня.
– А если помнишь, к чему тогда весь этот разговор? Ты же понимаешь, что людям лучше держаться от нас подальше.
– Это же просто девушка, – Ди вскинула руки, – всего-навсего! Она…
– Она живет в соседнем доме. Она не какая-нибудь одноклассница. Она здесь живет. – Для пущей убедительности я указал на окно. – Слишком близко к нам и к колонии Лаксенов. Сама знаешь, что будет, если ты решишь с ней подружиться.
Ди отступила на шаг и покачала головой.
– Ты ведь даже ее еще не знаешь, а уже делаешь выводы. И с чего ты взял, что мы с ней подружимся?
Я вскинул брови.
– Да ну? Хочешь сказать, что, выйдя из дома, ты не объявишь ее лучшей подругой на всю жизнь?
Ди поджала губы.
– Ты с ней еще даже не общалась, но наверняка уже гадаешь, продают ли на «Амазоне» браслеты для неразлучных подружек.
– На «Амазоне» продают все что угодно, – пробормотала Ди. – Наверняка и браслеты тоже.
Я закатил глаза – до того устал от этого разговора и от нашей раздражающей новой соседки.
– Держись от нее подальше, – предупредил я сестру и вернулся на диван.
Ди не двинулась с места.
– Я не Доусон. Когда до тебя уже дойдет?
– Я знаю, – сказал я и, как последняя сволочь, добавил: – И поэтому тебе угрожает еще большая опасность, чем ему.
Ахнув, Ди замерла и опустила руки.
– Так… так нечестно.
Она права. Я потер лицо и опустил голову. Да, зря я это сказал.
Ди вздохнула и покачала головой.
– Иногда ты просто невыносим.
– Тоже мне, новость, – бросил я, не глядя в ее сторону.
Развернувшись, Ди скрылась в кухне и спустя несколько секунд вернулась с сумкой и ключами от машины.
– Ты куда? – спросил я.
– За продуктами.
– О господи, – пробормотал я, гадая, сколько законов нарушу, если запру сестру в кладовке.
– У нас ничего не осталось. Ты все слопал, – добавила она и была такова.
Я откинул голову на спинку дивана и застонал. Приятно сознавать, что все мои слова в одно ухо Ди влетели, в другое вылетели. Зачем я вообще дергаюсь? Все равно Ди не остановишь. Я закрыл глаза.