Она даже не удивилась вежливому тону.
«Интересная ёджа».
— Верно, но не все.
— И что же?
— Хм, дайте подумать… — задумалась девушка и следующие слова хитро произнесла тихо: — три серебряных хва!
— Что, повторите? — специально сказал я.
В это время Муён возмутился и повернув меня к себе, прошептал:
— Это грабеж, господин. Она вообще должна все за бесплатно делать.
— Муён, ты думаешь у них есть место, куда пойти или деньги, чтобы прокормить себя. Ты же видел их толстого, обросшим жиром хозяина и их худых как тростинок.
Парень смутился и больше меня не останавливал.
— Хорошо, согласен! — я крикнул и продолжил: — Но если вы дадите очень подробную информацию, то получите один золотой хва.
— Отлично, — быстро согласилась Сучхэ.
Её глаза пылали как горящий факел.
— Доча, — пытался остановить ее отец.
— Не стоит господин Чихве́, думаю вам это будет нужнее.
— Но…
— Господин, — начал Муён, — прошу не отказывайтесь, все-таки Ваш господин больше не сможет Вам помочь, если он вообще помогал, — пробормотал последние слова про себя парень.
Старик перестал сопротивляться.
— Ну, что ж, раз мы договорились, то давайте к делу. Говорите, Сучхэ! — радостно воскликнул, потирая ладони я.
— Хорошо. Прошлой ночью, когда господин возвращался и привез гостя, я стирала белье. Вид у меня хороший, да и зрение самое лучшее. Так вот, гость был очень необычный: походка нежная, голос ласковый и одежда дорогая. Хозяин не мог не нарадоваться. После того…
— Извините, что перебиваю, а что насчет внешности гостя или гостьи?
— А это… рост выше хозяина, хотя хозяин достаточно высок…
«То есть для неё примерно 165 см это высокий человек, но ладно».
— Фигура, как и сказал папа женская, но вот верхняя часть… у неё ее не было… может и была, но необычная, не было как… обычно, разделенная, — засмущалась служанка
— Хорошо, а лицо за вуалью?
— Лицо… с ним труднее, хотя…
Сучхэ задумалась все-таки один золотой на кону и вдруг воскликнула так, что даже ее отец испугался:
— Помню! Помню! Волосы были не черные, а седые словно…
— Снег, — продолжил Муён.
— Да, да!
Девушка стала быстро качать головой. Это было похоже на описание того незнакомца с господином Пи.
«Неужели он решил избавиться от свидетеля?»
— Это всё? — с надежной на продолжения спросил я.
— Это всё, — расстроенно сказала служанка.
— Я… — протянул хриплый голос старик, — я помню… помню, что родинка. Была родинка. Черная, очень черная. Таких никогда не видел. А может это и не родинка была, форма у нее такая инородная была.
— Какая? — с интересом поинтересовался помощник.
— В виде… — не мог старик описать, — в виде…
Вдруг послышался взмах крыльев, и вокруг цветов стало летать в поисках пыльцы насекомое. Длинное голубое стройное тельце. Шесть лапок. Две пары одинаковых прозрачных как с серебром крылышек по бокам, похожих на крыло птицы. Тельце тоже было не простым, а с горизонтальными черными линиями. Голова цвета, как и тельце, и при близком рассмотрение походила на голову мухи.
— На это, на это было похоже! — указав пальцев, воскликнул старик.
— О, вот как… — я не удивлённо с подозрением произнес.
«Что же здесь все-таки происходит? Мальчик-стрекоза? Это он ел съел господина Нама? Он убил господина Пи? Надо узнать, как выглядит его труп!»
— Как думаете, он мог это сделать? — вынес мои слова в жизнь Муён.
— Я… — неуверенно с хрипотцой пытался сказать старик.
— Я думаю, мог, тот гость был точно чамджаригви́! — с уверенностью воскликнула служанка.
— Прекрати, — пытался старик успокоить дочь, но я остановил его поднятой рукой.
— Продолжай! Кто это такой чамджаригви?
— Сверху три серебряных, — торговалась девушка.
— Хорошо, дам! — в нетерпение сказал.
— Господин.
Муён пытался меня образумить.
— Муён, разве тебе тоже не интересно, кто так мог кровожадно убить господина Нама?
Муён замолчал.
— Продолжай!
Я дал знак служанке.
Она начала рассказ.
←♦→
Говорят, много лет назад во времена Комихва́ — древнего государства Михва. В день ткачихи[39] родился ребенок. Он был красив. Кожа походила на нефрит, глаза цвета ночного неба, а волосы напоминали звезды: такие серые, что аж на солнце блестели. Мама очень обрадовалась своему прекрасному ребенку. Малыш все рос, рос и так ему исполнилось шесть лет. Красота, вежливость, мудрость и ум. Всё в нем было идеально, кроме одного… он не мог исцелять. Его мать заболела оспой и спустя пару месяцев умерла. Когда мамы не стало, ребёнок плакал день и ночь, ночь и день.
[39] День ткачихи или Чхильсо́к — праздник, основанный на легенде про влюбленных. Они в конце стали звездами, которые встречаются каждый год по лунному календарю примерно в середине августа.
«Мама, мама, мааама, не бросай меня», — сильно рыдал малыш.
Так и прошло сорок девять дней[40].
[40] У нас 40 дней поминают, а у корейцев 49 дней
Вдруг после стольких лет на пороге явился отец малыша. Его отец, провалив кваго и не став ученым, испортился. Кисэн, алкоголь и попрошайничество — стали его порочным кругом. Когда он вернулся домой, то не знал, что его жена покинула мир, а ведь отец ребенка надеялся попросить деньги на развлечения.
«Тигр, жены нет, денег нет, но есть… ребенок, красивый ребенок», — посмеявшись, подумал мужчина.
Отец ребенка нашел новый способ заработать, много заработать. Он старался сблизиться с ребенком: говорил ему комплименты, дарил всякие вкусности и учил новым вещам. В конце концов малыш сдался и принял отца. Так прошло десять лет. Все эти годы отец растил ребенка и готовил для особенного дня. Однажды мужчину позвали на праздник. Он не сдержался и там снова сильно напился, хотя держался много лет. Подростку пришлось его забирать. Когда ребенок вошел в двор, там было веселье, шум и гам. На празднике по случайности оказался кронпринц. Ему приглянулся ребенок. Прошло пару дней, и он начал искать подростка, так как ночь с его женой больше не удовлетворяла его: он постоянно думал о ребенке.
«Как же мне хочется потрогать его волосы, как же мне хочется… испробовать его», — хищно ухмыльнулся и продолжил мечтать о всяких непристойностях кронпринц.
И на конец кронпринц отдал приказ найти его желанную цель.
«Чтобы быстро отыскали и принесли сюда, иначе не сносить вам головы!» — с жутким хохотом предупредил напоследок.
Стражники нашли, но… не ребенка, а отца. Отец сначала не соглашался на сделку: он хотел продать ребенка другому янбану. Однако узнав, что это принц, да и еще будущий император, решился найти в этом выгоду. Он завысил цену — больше чем было предложено богатому янбану. Тысяча золотых. На такие деньги можно было построить целый дворец, но кронпринц согласился.
«Цена того стоило», — думал он.
Одним днем в дом подростка пришли стражники с отцом ребенка и его схватили.
«Отец продал меня», — понял ребенок.
Он расстроился.
Спустя неделю ребенок уже находился во дворце. Кронпринц ждал его, ждал в своей спальне. В ту ночь можно было услышать, как сильно кричал ребенок. Кронпринц его не жалел.
«Пожалуйста, прекратите!» — умолял ребенок, крича во все горло целую ночь.
Никто ему не помог.
С тех пор каждый день ребенок должен был служить жестокому кронпринцу, который не жалел его: бил, кусал и оставлял засосы в самых сокровенных и интимных местах. Каждый раз возвращаясь с такой ужасной ночи, ребенок плакал до тех пор, пока не засыпал.
«Почему, почему я?»
Так прошел год.
Ребенок был сломан. Шрамы покрывали все его тело, а то сокровенное место всегда болело. За год многое поменялось, и будущий когда-то кронпринц стал никем. Из-за этого вся злость, которая кипела в садисте, была вымещена на ребенке.