— Ты неправ. Любопытство — двигатель прогресса наравне с ленью! — очень эмоционально парировал Алекс, старательно прикрыв нос ладонью. От греха подальше.
Студенты рассмеялись. В аудиторию забежали девушки и на ходу поздоровавшись, сели перед парнями. Выглядели они, как всегда, прекрасно, но очень уж возбужденно.
— Вы не представляете, что мы узнали! — заговорщически прошептала Аня. Друзья недоуменно переглянулись и приготовились внимательно слушать.
— Перед Новым годом состоится Зимний бал! Настоящий бал! — восторженно сказала Лера. — Платья, костюмы, вальсы!
Сердце Коли пропустило удар. Что-что, а танцевать он не умел абсолютно, а значит, к тренировкам могут добавиться занятия по танцам, а если судить по счастливому выражению лица Ани, то добавятся точно. Единственное, что обнадеживало — лицо Алекса, который умудрился даже немного побледнеть. А вот Макс радовался вместе с девушками, что явно указывало на его умения танцевать. Переглянувшись с Семеновым и выразительно посмотрев на Макса, друзья синхронно закатили глаза. Перехватив их взгляды, Максим резко перестал радоваться и быстро сбежал к себе на место. Занятие началось. Молодой преподаватель рассказывал о базовых конструкциях структурного программирования, и товарищи сосредоточенно погрузились в учебу. Танцы — это, конечно, хорошо, но сессию тоже хотелось бы сдать.
Следующей парой стояла экономика, где преподаватель долго рассказывал об экономических зависимостях и возможных путях развития государства. Коля и Алекс, рассудив, что экономика для программистов не важна, с чистой совестью играли в морской бой, а сидящие рядом Аня с Лерой хоть и посматривали на это неодобрительно, но от комментариев воздерживались. Сами девушки считали, что все знания в жизни пригодятся, поэтому каждая вела красивый и аккуратный конспект, чем юноши бессовестно пользовались. Дальнейшей парой стоял английский, где студенты обучались по разным группам в зависимости от уровня знаний. Так как Аня и Алекс владели языком почти в совершенстве, Макс с Лерой говорили чуть хуже, но скоро могли догнать их по уровню, а вот у Маши и Коли были самые посредственные знания, ребята разошлись по разным аудиториям. И вот, спустя полтора часа, когда последняя пара осталась позади, друзья, наконец, выбрались на улицу.
Немного прогулявшись по парку и проводив девушек до метро, парни поспешили на занятия. Спортивный клуб «Черный Дракон» встретил их привычным полумраком и тишиной, но Сансаныч практически сразу же вышел из тренерской и поприветствовал учеников. Стоит отметить, что как только парни согласились представлять школу перед международной ассоциацией, наставник стал относиться к ним гораздо лучше. Будущие бойцы ушли переодеваться. Тренировка, как всегда, оказалась тяжелой: Сенсей нещадно заставлял их выполнять движение за движением, удар за ударом, а передохнуть удавалось только во время медитаций. Однако друзья не жаловались. Каждый понимал, что старается исключительно ради себя.
Спустя несколько часов тренировка закончилась, и уставшие ученики ушли переодеваться. Выйдя из клуба, они неторопливо побрели уже знакомой дорогой в сторону метро, периодически обмениваясь шутками и слушая байки Алекса, которые он, казалось, сочинял на ходу. В это время Александр Александрович Левицкий, человек, посвятивший всю свою жизнь боевым искусствам, основатель школы «Черный Дракон», член международной ассоциации боевых искусств, сидел за столом в тренерской, пил зеленый чай и думал. Думал он о новых и, похоже, последних воспитанниках, ведь уже два года его приглашают преподавать в одну из самых престижных спортивных школ Китая и единственное, что его всегда останавливало — его клуб. За десять лет с момента его основания, из него вышло больше сотни прекрасных бойцов, многие из которых, в свою очередь, так же основывали спортивные школы. «Черный Дракон» держал лидирующие позиции и в мире соревнований международного уровня. Клуб должен был развиваться, ему нужен был новый хозяин. Эта четверка парней подвернулась как раз кстати, за год, может, за два, он сделал бы из них профессионалов своими силами, чтобы передать им клуб, но время было безжалостно ограниченно. За такими размышлениями его и застал старый друг — Геннадий Семенович Старолесов. Грузный, лысый мужчина лет пятидесяти тихо вошел в комнату.
— Опять грустишь, старый пес? — весело спросил гость, расстегивая черный пиджак и распуская узел галстука. Встреча явно была неофициальной.