– С-с-с-с, – позвал он Фугаса, как всегда, чтобы не выдавать свое местонахождение голосом, подзывали его бойцы, но кота нигде не было видно. – Охотится где-то, бродяга, тоже проголодался, небось, – чувствуя нешуточное сосание под ложечкой, пробормотал Павел и внимательно оглядевшись, спустился с дерева.
Пробираясь вдоль часовни, он заметил на ее фронтоне надпись на которую в сумерках не обратил внимания.
– Часовня Петра и Павла… – с изумлением прочел он, – Петра и Павла! – Зная, насколько они дружны, в Чечне, разведгруппу которой командовал Павел, называли в шутку «разведгруппа петропавловцев». Надпись на фронтоне живо напомнила ему те горячие деньки. – Где-то ты теперь, братишка Петр… Были мы с тобой – не разлей вода… А потом…
Что было потом, Павел знал лишь по слухам. Поговаривали, что после очередного ранения Петр снова вернулся на войну, но на сей раз контрактником – воевать против ополченцев. «Если это правда, мы ведь могли стрелять друг в друга!» – Эта мысль показалась Павлу настолько дикой, что он с негодованием отбросил ее, как казалось ему, раз и навсегда. Тем не менее, червячок сомнения засел глубоко в душе, нет-нет, да и выползая на поверхность.
Внезапно Павел застыл на месте – он вспомнил! Вспомнил, почему женщина в окне показалась ему знакомой. Это же ее лицо он видел на фотографии, которую Петр всегда носил с собой. «Невеста? – спросил он тогда друга. – Теперь уже и не знаю… Надеялся, что да. Мы выросли вместе. Только вот потеряли друг друга из виду давно. Так получилось – война… И не одна», – ответил ему Петр.
– Так вот кого я видел сегодня утром… Изменилась она, конечно. Но как не узнать те же волосы цвета спелой пшеницы, да и лицо с немного поднятой, будто в удивлении левой бровью невозможно спутать ни с каким другим! Выходит это она забрала моего отца? Тогда и Петр может быть здесь? Но среди мужчин его не было… Нужно улучить удобный момент, подстеречь, когда будет одна и расспросить. И «пароль» у меня имеется, чтобы не напугать ее – усмехнулся он, – «Петр».
Однако, мудрые не спешат, – поразмыслив, наконец принял он благоразумное решение. – Прежде чем искать встречи, нужно набраться сил, немного поспать после ночного перехода, а после уж хорошенько обследовать окрестности усадьбы. Во избежание неприятных сюрпризов. Но сначала хоть чем-то перекусить. Жаль я теперь мышей не ем, без пользы дары Фугаса пропадают, – ухмыльнулся он. Чем только не приходилось утолять голод в экстремальных условиях. В разведвыходе и крысу сырую съешь, коли сухпай кончился, а выжить надо, да еще и задание выполнить. Ели все что попадалось – и червей, и жуков, и улиток, и даже змей.
Из червей, прежде чем их есть, приходилось удалять переваренную ими землю. Когда была возможность, их немного поджаривали на костре, а когда костер развести было нельзя – ели сырыми. А что, голод не тетка, силы нужны чтобы воевать, а черви, змеи и прочие гады – питательнейшая еда, чистый белок, хотя и на вид, и на вкус далеко не ананасы, – Павел скривился, – но война есть война.
Сегодня он надеялся обойтись без подобных «деликатесов» и ему повезло – попалась семейка молодых белых грибов, которые он сразу же и сжевал. Пройдя дальше он обнаружил заросли почти созревшей ежевики и, возликовав – «а вот он и десерт!» – наелся до отвала кисло-сладких ягод.
– Вот теперь самое время покемарить, а к усадьбе отправлюсь ближе к вечеру, – удовлетворенно вздохнул он, – а сейчас надо подыскать местечко поукромнее.
На склоне оврага, под самой его кромкой обнаружилось углубление похожее на маленькую пещеру. Забравшись туда и бросив на землю охапку травы, он с облегчением упал на нее – длинный переход после недавнего ранения и бессонная ночь окончательно истощили его силы. Кроме того, он предвидел, что события вокруг особняка, судя по увиденному и услышанному, к вечеру могут всерьез накалиться. Совсем не лишне ему будет при этом поприсутствовать. Особенно если отец действительно находится здесь.
Обычно Павел спал очень чутко, но на сей раз, провалился в столь глубокий сон, что совсем не слыхал, как отыскал его Фугас. Забравшись в пещеру, кот сперва улегся Павлу под бочек, но потом повинуясь давней привычке перебрался к нему на грудь и, свернувшись калачиком, тихо замурлыкал.
7. Угроза
– И все-таки, Андрюха, тебе лучше было бы уехать. Пока это еще возможно.