Станислав Лем высказался еще менее дипломатично: «Никто ничего не читает; если читает, ничего не понимает; если понимает, немедленно забывает». – Что ж, с середины так с середины, три читателя – так три. Остается надеяться, что не похожи они на персонажей этих высказываний и прочли все-таки, а не просмотрели по диагонали.
– Три читателя – так три, – снова непроизвольно пробормотала она, закрывая страничку, и припомнился ей полузабытый случай из студенческой жизни.
Незадолго до государственного экзамена нужно было ей для полной уверенности «обкатать» экзаменационную программу на публике. Поскольку состояла эта программа из девяти арий и романсов, Вероника добавила к ним еще столько же, чтобы получился полноценный концерт из двух отделений.
Студенческие концерты пользовались тогда немалым успехом, были бесплатными, и зал, особенно когда пели самые лучшие студенты, обычно набивался под завязку.
У многих будущих светил оперной сцены уже имелись свои почитатели, не пропускавшие ни единого выступления своих любимцев. Они постоянно присутствовали на всех экзаменах и академических концертах проходивших в Большом консерваторском зале. Были такие поклонники и у Ники.
Уже с утра, помимо обычного в дни концертов лихорадочного волнения, она почувствовала творческий подъем и втайне предвкушала успех. Такое случалось с ней редко, ибо была Вероника чрезвычайно требовательна к себе, а потому подвержена бесконечным сомнениям.
Как всегда, приехала она в консерваторию часа на полтора раньше – нужно было хорошенько распеться и сосредоточиться перед трудным концертом. Однако «человек предполагает, а Бог располагает». Так и произошло на этот раз.
Минут за сорок до начала концерта вдруг разразилась сильнейшая гроза с ливнем и градом, поднялся шквальный ветер. Наземь валились ветви с деревьев, возле соседнего здания упали строительные леса, установленные для ремонта фасада. К счастью обошлось без пострадавших – улица была пуста. Смельчаков рискнувших прогуляться под шквальным ветром, дождем и градом не наблюдалось.
– Все, пропал концерт… – Ника прильнула к щелочке в занавесе и с изумлением увидела с десяток людей рассредоточившихся по залу – смельчаки все-таки нашлись. Трое из них, ее верные почитатели, сидели в первом ряду. Один из них – старик, живущий в пригороде. Добираться ему приходилось в город на электричке.
Второй была хористка из оперного театра.
Знала Вероника и пожилую женщину сидящую неподалеку от них. Когда-то мечтала она стать певицей, а вместо этого всю жизнь проработала на заводе. Была она одинокой и до сих пор жила в заводском общежитии. Там, судя по всему, суждено ей будет встретить и свой последний час. Видно было, что она сильно вымокла под дождем, на коленях у нее лежал такой же мокрый букетик цветов, какие обычно сажают у подъездов домов.
– Будем отменять, – сказал Артем, ведущий концерта.
– Нет, – оторвав взгляд от щели в занавесе, отрезала Ника, – не будем. Как можно, люди ведь пришли в такую погоду! Возможно наши концерты для них единственная радость, которую они могут себе позволить, праздник для души.
– Люди… Три калеки! Пусть в оперу ходят, в филармонию. Нет же, подавай им бесплатные концерты! – презрительно скривился Артем.
– Поделись с ними деньгами, шоумэн, будут ходить.
– Ну телек пусть смотрят, тоже мне, меломаны! Как хочешь, а я отказываюсь. Ната, ты как, идешь? – спросил он аккомпаниатора.
Наталья нерешительно взглянула на Нику, затем на привередливого ведущего.
– Пойдем, обсудим ход концерта, – взглянув на Артема, как на пустое место, взяла ее под руку Вероника и повела в класс. – Я сама буду объявлять, обойдемся. А за деньги ведь остался бы! – бросила она взгляд через плечо на удаляющегося Артема.
Поскольку особо на аплодисменты, которые обычно давали возможность отдохнуть между номерами, надежды не было, они договорились, что сначала несколько произведений споет Ника, затем Наташа сыграет на рояле пару пьес. Пока она будет после этого отдыхать, Вероника исполнит несколько песен a cappella.** И так, чередуясь, они проведут этот концерт без потерь.
Ни до, ни после, Вероника, да и ее концертмейстер Наташа, не ощущали такого подъема, как в тот вечер, когда пели и играли всего лишь для нескольких слушателей. Чувства переполняли Нику. Маленький промокший букетик простых цветов и аплодисменты этих нескольких слушателей были дороже ей, чем букеты пышных роз и овации переполненного зала.