Недавние события – смерть на операционном столе бойца доставленного с передовой, смерть лучшего друга и нахлынувшие воспоминания о гибели Веры, погрузили Андрея в состояние глубокой депрессии, обострив чувство бессилия перед могуществом смерти.
– Вот и он, «синдром профессионального выгорания», – с горькой иронией пробормотал Андрей, раздавив так и не раскуренную сигарету в пустой гильзе служившей ему пепельницей. Прикрыв окно, из которого повеяло влажным холодом – начинался дождь, он принялся ходить туда-сюда по комнате. Давно уже стал замечать он у себя эти тревожные симптомы и хорошо знал, к чему все может прийти в итоге. Но остановиться и дать себе передышку, было все недосуг.
– Пора, пора уходить из хирургии – повторил он как заклинание, – пока еще не дошло дело до непростительных медицинских ошибок.
Еще мог он собраться и выдержать многочасовое стояние за операционным столом не теряя сноровки и быстроты реакций. Но давалось это уже ценой титанических усилий. А последствия… Депрессия, заторможенность движений, и то, что пугало больше всего – заторможенность мышления.
Хирургу жизненно необходимо иметь крепкое здоровье и Андрей обладал им в полной мере. Но операции в полевых условиях – в зной и холод, часто под свист снарядов, с длительным вынужденным пребыванием в неудобных позах – способны подорвать и самое крепкое здоровье. И стресс, стресс, бесконечный стресс, когда хирург бессилен помочь раненому, умирающему перед ним на операционном столе. И нельзя терять самообладания, нужно оставаться сосредоточенным и хладнокровным – ведь помощи ждет уже следующий.
Профессионал обязан быть выше человеческих эмоций и боли. Страдания, крики и мольбы пациента не должны смущать его, ибо для спасения жизни пациента обязан он действовать спокойно и результативно. Раненому нужен сильный, уверенный в себе врач.
Быть может далеко не всем известно, что профессия врача одна из самых опасных и сложных. Самая же опасная – профессия хирурга, а военного хирурга и стократ. Ведь кроме широких медицинских познаний ему необходима еще и военная выучка, как и все, он обязан выполнять требования Устава. Тридцать лет такой службы совсем немало и теперь старые ранения, и бесчисленные стрессы давали о себе знать Андрею. Все труднее стало выдерживать многочасовые операции, тяжелее обуздывать эмоции. Вот и сейчас он никак не мог отогнать нахлынувшую тоску и разъедающие душу мысли о бесчисленных утратах.
Прежде ему было не до раздумий о здоровье и смысле жизни. Для этого не было ни времени, ни сил. Нужно было оперировать, постоянно учиться самому, учить других, разрабатывать и совершенствовать новые приемы, методику и технику сложнейших операций. Нужно было развивать и тренировать в себе эмоциональную устойчивость, наблюдательность, память.
Еще в студенческие годы усвоил он высказывания двух великих хирургов – Юдина и Колесова, и руководствовался ими всю жизнь: «Ни в одной отрасли человеческой деятельности не соединяется столько различных специальных свойств, как в хирургии. Тут нужна четкость и быстрота пальцев скрипача и пианиста; верность глазомера и зоркость охотника; способность различать малейшие нюансы цвета и оттенков, как у лучших художников; чувство формы и гармонии тела, как у лучших скульпторов; тщательность кружевниц и вышивальщиц шелком и бисером; мастерство кройки присущее опытным закройщикам и модельным башмачникам; а главное – уметь шить и завязывать узлы двумя-тремя пальцами вслепую, на большой глубине, т.е. проявляя свойства профессиональных фокусников и жонглеров».*
И второе: «Военный хирург должен уметь оперировать всё: от глаза до малого таза».**
Ко всему прочему, нужно было иметь широкое биологическое образование и умение видеть общее за частностями. Чтобы преуспеть во всем этом требовался ежечасный, ежедневный труд. Андрей был фанатично предан своей профессии и почти во всем вышеуказанном немало преуспел. Он стал военным хирургом и всегда следовал совету Гиппократа – «Хочешь быть настоящим хирургом – следуй за войском». И вот теперь…
– Увы, «Светя другим, сгораю сам»*** – вспомнил он латинское изречение. – Да… Укатали сивку крутые горки.
Он стал думать, что недавняя операция, закончившаяся так трагически, была для него последней. Хотя тяжелейшее ранение доставленного с передовой бойца было практически несовместимым с жизнью, Андрей, собрав лучшую хирургическую бригаду, приложил все усилия в попытке переломить ситуацию. Парень был так молод, и Андрей надеялся, что молодой организм поможет ему выкарабкаться. Но этого не случилось.