— А где гнездо? — поинтересовался Костя.
Это был один из наиболее актуальных для него вопросов. Ведь, вполне возможно, спасать Марину придется именно там.
— За рекой, где-то на юго-западе. Говорят, в районе кирпичного завода.
— Тут не один кирпичный завод был, — проворчал в коридоре курящий Волков.
— Да где завалена этими кирпичами площадь размером с пол-Европы, — тихо посмеялся Жуковский. — Васька, ну ты-то знаешь?
— Угу, знаю. У кинотеатра, у «Кронверка». Я, помнится, туда «Брестскую крепость» смотреть ходил. И «Аватара».
— Далеко, — вздохнул Ломака.
— Это Америка далеко, а тут рукой подать, — засмеялся Андрей. — Не дрейфь.
— И Москва, — послышался голос Волкова. — Москва тоже далеко.
— Андрей. — Костя вперил взгляд в Жуковского, — так откуда они взялись, твари эти? Ведь не может быть, что радиация, химикаты и все подобное. Мутации там… Ну не может быть. У мутантов не бывает потомства. Это просто сдвиги. Болезнь. А эволюционные изменения настолько незаметны в одном виде, что он меняется миллионы лет. А тут совершенно новый вид. Да какой! Не бактерии, а чудовища. Целый улей. Организованные и страшные. Как так? Ведь Зинаида Федоровна говорила, что…
— Костик, послушай, — вздохнул Жуковский, — когда Дарвин путешествовал на корабле «Бигль» и писал свою эпическую книжку «Происхождение видов», он жил маненько в других условиях, нежели мы сейчас. Не свалились на его голову те условия, что на нас семнадцать лет назад. Не повезло ему с эмпирическим материалом.
— Чепуха. — Волков вернулся из коридора, который превратил в свою курилку. — Чепуха это все. Дарвин, происхождение видов, мутанты, миллионы лет. Может, оно и работало бы. Являлось бы единственным механизмом развития и поступательного движения живой природы. Но только есть один фактор, который мы всегда не учитываем. Забываем учитывать.
— О чем ты? — Ломака озадаченно посмотрел на своего недавнего надзирателя.
— Я о человеке, Костя. О человеческом факторе. Ты видел собак? Помнишь их? Сколько всяких пород было на земле, но из них лишь малая толика возникла как следствие этой самой эволюции. А большинство появилось в результате искусственного вмешательства человека. Многие просто не смогли бы появиться в живой природе. В дикой. Потому как не вписывались в четко отлаженную миллионолетиями фактуру живой природы. И самыми молодыми видами собак были не умные и добрые лохматые исполины, которые спасали людей в снежных лавинах, а убийцы. Отвратительные кривоногие тупомордые твари, от которых погибло больше людей и особенно детей, чем от нападений, скажем, тигров или акул. То есть на их счету больше жертв, чем взяли истинные монстры, не синтезированные нами, а назначенные на свои места естественной эволюцией. И это только на примере собак. А химия? Человек создал химические элементы. Новые, неизвестные доселе. И какие! Трансурановые! Тот же плутоний! Ведь плутониевая бомба гораздо лучше урановой, она больше сожжет, больше разрушит, больше убьет! Человек запустил свою поганую лапу во все, что его окружало! Он менял все подряд! Творил новое и разрушал устоявшееся! Человек делал водородные бомбы, всякие там коллайдеры, ХАРПы! Самые страшные бактерии и вирусы созданы человеком! Самые сильные яды созданы человеком! И я более чем уверен, что и тварей сотворил человек. А потом они освободились, когда человек сделал для себя эту ледяную надгробную плиту, чадящую радиацией!
— Тварей создал человек? — удивился Ломака. — Но зачем?
— Чтобы почувствовать себя богом, парень, — усмехнулся Степан. — Это же власть. То, что не дает покоя каждому, у кого есть хотя бы зачаток разума. А стремление к власти — это неутолимое желание менять вместо пустого созерцательства. Мы можем сделать из дикого урана искусственный плутоний? Можем! Мы можем сделать собаку, которая сжимает челюсти сильнее, чем аллигатор, и убивает существо во много раз крупнее себя, а именно человека? Можем! Мы можем создать такой яд, чтобы обзавидовалась кобра, чтобы одной каплей умертвить целый город? Конечно можем! Мы можем создать тварь, которая пугала нас только в фантастических фильмах? Как видишь, можем! Мы можем все! И это — власть.